— Простите? — вежливо переспросил он.
Колеблющийся свет уличных фонарей играл, переливался, вспыхивал неяркими искрами на блестящих каштановых локонах Элли, бросал странные танцующие тени на ее прекрасное лицо. Она была великолепна в этой шляпке, с этой трогательной муфточкой…
Боже, как хотелось Равенворту поцеловать это волшебное создание!
Элли поглубже засунула в муфточку руки и обворожительно улыбнулась.
— Я хотела бы ехать в карете леди Вудкотт, если вы не возражаете.
Она крепко стиснула спрятанные в муфту ладони, моля небеса, чтобы ему не пришло в голову снова начать задавать ненужные вопросы.
Ненужных вопросов лорд Равенворт задавать не стал. Он сделал куда более жестокую вещь — улыбнулся.
Широкоплечий, улыбающийся, одетый в черный элегантный сюртук, он казался Элли тем идеальным мужчиной, о котором она мечтала всю жизнь, и теперь чудесным образом материализовавшимся прямо из мерцающего света вечерних фонарей. Окружающий мир существовал только для нее, и она не столько услышала, сколько догадалась по его губам:
— Если это доставит вам удовольствие, мисс Дирборн.
Одному богу известно, какого труда стоило Элли оторвать взгляд от губ Равенворта. Она испытывала острое, непреодолимое желание прижаться к ним своими губами, вновь пережить то, что однажды уже случилось в гостиной леди Вудкотт…
Медленно, словно во сне, она пошла к своей карете, но виконт удержал ее:
— Обождите минутку. У меня есть для вас подарок.
Элли вздрогнула и как будто очнулась. «Господи, что же со мной происходит?!» — в ужасе подумала она. Увы, она опять попала в плен его чар, опять готова делать все, что угодно этому человеку… А ведь он совсем недавно ославил ее на весь Лондон, заключил пари, что покорит ее сердце, и получил деньги, выиграв это пари!
Элли была противна самой себе.
Равенворт тем временем подошел к своему экипажу. Слуга распахнул перед ним дверцу, и виконт ненадолго скрылся за ней. Когда же он появился вновь, в руках у него была небольшая плетеная корзинка, завязанная зеленым бархатным платком.
Равенворт торжественно вручил корзинку Элли и сказал, слегка усмехнувшись:
— Прошу вас принять это в знак примирения. Если я каким-то образом обидел вас, простите меня.
И это все прямо на глазах у слуг! Чудовищно! Мало того, что о ней говорят во всех гостиных Лондона! Не успеет солнце взойти над Темзой, как о сегодняшнем подарке виконта будут судачить еще и на всех кухнях!
Элли прикусила губу и собралась уже высказать Равенворту все, что она думает о его непростительном поступке, но в этот момент в корзинке что-то пискнуло. Не в силах справиться с любопытством, Элли откинула платок и ахнула: на нее смотрела пара сизых маленьких глаз, блестевших из комочка белоснежных перьев.