Элли чихала и хохотала. Сара не чихала, но хохотала вместе с хозяйкой, и это веселье продолжалось бы неизвестно как долго, если бы его не прервала Фанни. Она неслышно появилась на пороге, присмотрелась, а затем негромко, но настойчиво попросила объяснить, что же здесь, в конце концов, происходит.
Элли объяснила, что попробовала табачку, и Фанни удивленно покачала головой.
— Не знала, что ты завела табакерку. Зачем? Неужели ты всерьез собираешься понюхать табак?
— Ну, что ты! Конечно, нет. Это табакерка лорда Барроу.
Элли заметила, что Фанни слегка покраснела. Она осторожно взяла своими маленькими пальчиками табакерку, рассмотрела ее со всех сторон, и Элли готова была поклясться, что в глазах Фанни в эту минуту можно было прочитать не только интерес, но нечто большее.
Наконец Фанни положила табакерку рядом с зеркалом и спросила, отводя глаза в сторону:
— А как получилось, что лорд Барроу… Ну, одним словом, почему эта табакерка оказалась у тебя?
— Извини, — улыбнулась Элли, — но это секрет. Могу обещать тебе лишь одно: в начале мая ты все узнаешь.
Фанни пожала плечами и чуть заметно нахмурилась. Элли очень хотелось рассказать своей милой, доброй, безобидной кузине все, как есть, но она не могла этого сделать. Ведь одним из условий их пари с Джорджем было полное сохранение тайны. Элли вспомнила об этом и в который уже раз подумала, что охота за, табакерками, начинавшаяся как веселая игра, может в конечном итоге плохо кончиться для нее…
Фанни пробормотала что-то о своей неведомо куда запропастившейся сумочке и поспешно вышла из спальни, а Элли вернулась к туалетному столику. Спустя недолгое время розы были наконец возвращены в прическу, и Элли встала, чтобы окинуть взглядом завершенную картину, отраженную в волшебной глубине зеркала.
Увиденное очень понравилось Элли. Перед ней стояла красавица, наряженная в бальное платье из сине-зеленого атласа с атласной же, но только белого цвета накидкой, расшитой разноцветными бабочками. Элли была просто в восторге от того, что бабочки на накидке так удачно перекликаются с бабочками, вышитыми на ее красных туфлях. По мнению Элли, эффект, возникавший при этом, был просто неотразим.
«А вдруг виконт найдет этот костюм ужасным, оскорбляющим вкус нормального человека?» — мелькнула в голове Элли тревожная мысль, но она тут же отмахнулась от нее, как от надоедливой мухи. Ее наряд может кому-то не понравиться?! Что за глупость!
Элли вздохнула, пожалев, что виконт так придирчив во всем, что касается моды, и потянулась к шкатулке с драгоценностями. Сара предложила ей надеть сапфиры. Или жемчуг. Элли подумала и выбрала рубиновое ожерелье. Подумала еще немного — и решила добавить к нему нитку жемчуга.