Равенворт подцепил щепотку табака, но не вдохнул его, а принялся растирать пальцами, сосредоточенно глядя на табакерку. Весь обвал в их отношениях с Элли начался с этой табакерки… Зачем она так ей нужна?
Виконт провел затянутым в перчатку пальцем по крышечке табакерки с выгравированным на ней именем своего брата. Что пришло в голову этой взбалмошной девчонке? Бог весть. Но, что бы ни пришло, он не отдаст ей свою табакерку. Точнее, табакерку покойного брата. Ведь эта вещица — единственная память об Эверетте, и он не может расстаться с золотой коробочкой, один вид которой каждый раз будит в его душе столько воспоминаний…
Его мысли прервал голос лорда Барроу, который заглянул в галерею, разыскивая своего друга.
— Эй! Что случилось? Я встретил сейчас мисс Дирборн. Она сердита, как ведьма, едва держит себя в руках. Так летела, что едва не перевернула мисс Хэтфилд вместе с ее идиотской арфой… — Он помолчал и смахнул с рукава несуществующую пылинку. — Кажется, они с кузиной и тетушкой сразу уехали. Жаль: я надеялся поговорить с ними, как только затихнет этот гнусавый струнный перебор.
Равенворт услышал глубокий вздох, вырвавшийся из груди его друга. Очевидно, лорд Барроу вспомнил прекрасные черты исчезнувшей мисс Дирборн. Барон еще раз вздохнул и прошептал:
— Очаровательная девушка… Нимфа!
Равенворт поднес наконец щепотку табака к носу, вдохнул крепкую смесь и чихнул в платок.
— Нимфа? По-моему, твое первое определение было точнее. Ведьма! Сущая ведьма!
Лорд Барроу удивленно поднял брови.
— Ведьма? Хм. Ты… Ты это о мисс Дирборн? — Барон неожиданно рассмеялся, полез было в карман за табакеркой, пошарил, вспомнил, что в кармане пусто. — Ну а я вовсе не о ней. Я о Фанни… э-э… о мисс Вудкотт. Нимфа! Жаль, что она уехала вместе с Элли и матерью. Я танцевал с нею у Альмаков. Какое прелестное личико! А смех… Словно рождественские колокольчики!
— Рождественские колокольчики? — Равенворт с усмешкой покосился на своего друга.
Барон заметно смутился и порозовел.
— Глупо звучит, согласен, — сказал он. — Да, кстати, а что могло так разгневать мисс Дирборн? — Вопрос прозвучал довольно равнодушно. Не дожидаясь ответа, барон обвел глазами висящие на стенах портреты и заметил: — Когда я вижу эти лица, сразу на ум приходит сравнение со стаей ворон.
Они двинулись в направлении гостиной. По мере приближения к двери звуки арфы, доносившиеся из-за нее, становились все громче. У самого выхода Равенворт задержался и сказал:
— А смех мисс Дирборн не похож на рождественские колокольчики. Он скорее напоминает журчание ручья… Да, именно так я и сказал бы, доведись мне описывать ее смех.