Бен пронумеровал лист – 16.
Маклорен тем временем передвинул телескоп на несколько градусов. Бен отпустил ручку коробки, оттуда выскочила очередная пластинка, предыдущую, освободившуюся, Бен отдал Маклорену, и процесс пошел по новому кругу.
– Легче было бы работать, если бы пластинок было не три, а больше, – заметил Бен.
– Согласен, но эти пластинки – жуть какие дорогие, – ответил Маклорен. – А сейчас тебе придется поднапрячься, нам надо сделать еще несколько заходов с минимальными промежутками времени.
Минут через пятнадцать Маклорен отошел от телескопа.
– Ну что ж, давай посмотрим, что у нас получилось, – сказал он.
Бен вытащил из рамки последний лист и отнес Маклорену, который раскладывал на столе всю стопку сделанных ими листов таким образом, что каждый последующий захлестывал предыдущий. Бен увидел, что один лист является продолжением другого, а все вместе они образовывают целостную картину.
– Ну? – задал вопрос Маклорен.
– Э-э-э… похоже на созвездия или нечто подобное, но только размеры какие-то неправильные.
– Что значит «неправильные»?
– То есть звезды по величине так сильно друг от друга не отличаются. Вот смотрите, здесь одна размером с шиллинг, а эта вот – не больше булавочной головки. Кроме того, сейчас же день… Погодите, я понял. Этот телескоп вообще не воспринимает солнечный свет, так?
Маклорен широко улыбнулся и похлопал его по спине:
– Молодчина! Я тебе сейчас скажу, как называется прибор, и тогда все станет совершенно ясно. Это сродствоскоп.
– Ну, тогда действительно все понятно, – обрадовался Бен.
– В таком случае расскажи мне, что мы с тобой делали, и что у нас получилось.
Бен почувствовал, как его распирает от возбуждения, слова фонтаном вырвались наружу:
– Прибор регистрирует силу гравитационного притяжения различных небесных тел. У вас должен быть ртутный преобразователь, который превращает гравитационные гармоники в магнетизм, в результате чего на слой ржавчины наносятся рисунки. Металлическая пыль, которую я посыпаю сверху, прилипает к рисункам, а при нагревании рисунки выжигаются на бумаге. И перед нами сейчас лежит звездная карта, на ней указана масса звезд.
– Все верно! – подтвердил Маклорен. – Хотя в одном месте я должен тебя поправить. Это не звезды. Это планеты, их спутники и кометы. – Маклорен ткнул пальцем в самое большое пятно. – Это Юпитер, а это… – он указал на семь небольших пятнышек, – его спутники.
– Я думал, у Юпитера четыре спутника.
– А ты разве не был в планетарии?
– Был. Я как раз и хотел спросить, почему их там пять. Пятый, наверное, недавно открыли?