Она поцеловала его в щеку.
– Я так рада, что ты жив, Николас. – Ей хотелось очень многое сказать ему. Признаться, как он в считанные минуты превратил ее из полумертвой наложницы короля в живую женщину. Но она молчала и просто целовала его, испытывая наслаждение от жесткости его скул, теплоты его дыхания.
Когда они отпустили друг друга, Николас сел и очень серьезно сказал:
– Адриана, мы должны уехать сегодня же ночью.
– Куда?
– Куда угодно: в Австрию, Акадию [28], Луизиану. Мы не можем здесь оставаться.
Адриана закрыла глаза:
– Ах, Николас, если бы ты сказал мне это два месяца назад!
– Что это меняет? Я знаю, ты не любишь короля.
Адриана чуть не задохнулась от возмущения.
– Любить такого человека? Разве это возможно? Но, Николас, я не могу уехать сейчас.
– Адриана, а ты любишь меня? Ты ведь мне этого не сказала.
– Кажется, да, Николас, – ответила она чуть слышно. – Моим губам нравится прикосновение твоих губ, моему телу нравится нежиться в твоих руках. Думаю, когда-нибудь мне захотелось бы… отдаться мужчине, которого я действительно люблю. И я думаю, что этот мужчина – ты. Но пока я не готова. Одно важное дело поглощает все мои желания.
– Адриана, если ты останешься здесь… Ты помолвлена с королем.
– И, возможно, мне придется выйти за него замуж. Я не хочу этого, Николас. Но, к сожалению, сейчас я не могу думать о личном счастье – миллионы жизней поставлены на карту.
– Я тебя не понимаю.
– Николас, я потом тебе все объясню. А сейчас прошу тебя, поцелуй меня еще раз. Прижми меня к себе крепко-крепко, дай мне немного своей силы и смелости. А потом…
– Я на службе у короля и связан долгом чести: я не могу ему изменить, – прошептал Николас. – Если ты выйдешь за него замуж, я…
Трава чуть слышно зашуршала под легкими ногами, и показалась высокая тень.
– Как я рада, что ты жив, Николас, – послышался голос Креси. – Насколько я могу судить, мадемуазель Адриана находится с тобой, и она в полной безопасности. Но, если вы не против – так будет лучше для всех нас, – я предлагаю разойтись по своим спальням, пока не наступил рассвет.
Николас нехотя побрел туда, где размещалась Швейцарская рота, а Адриана и Креси незаметно проникли во дворец через один из неохраняемых входов. Креси дала Адриане свою шаль, и та прикрыла изодранное платье.
Страж у дверей Адрианы вздрогнул, когда увидел их.
– Мадемуазель, – растерянно пробормотал он, – я не…
– Ты не видел, как мы выходили, Александр, потому что мы никуда не выходили, – закончила за него Креси.
Лицо часового залилось краской.
– Как прикажете, – выдавил он.