— Но если вы признаете начало, причину, силу, то почему не желаете вы эту первоначальную силу, это начало начал признать духом, Рауль? Разве труднее поверить существованию духа, чем вашему началу? И потом, вы говорите: имеющее наш образ! Не в буквальном, реальном смысле, а потому что в нас вложена частичка Его Божественного духа, мы в духовном отношении созданы по Его образу и подобию.
— Действия сил природы мне очевидны, я не могу их отрицать, хотя начальная причина и не доступна человеческому пониманию. Я знаю, что из зерна вырастает дерево и дает плоды; вижу, что все живое родится и умирает — это неоспоримые факты, всегда повторяющиеся при одинаковых условиях. Но я также знаю, что различные животные одарены различной способностью понимания, а потому мирюсь с несовершенством своего ума.
— Хорошо, так допустите же существование высшего существа, частицей духа которого вы наделены и которое, обладая тем же духом в неизмеримо больших размерах, проникает в те недоступные вашему уму тайны и дает начало всему существующему.
Джита говорила с таким волнением, что заразила им и Рауля. Он был поражен ее душевным развитием, которым она обязана была исключительно силе своей веры.
— Рауль, дайте мне мою гитару, я попробую спеть вам один из гимнов Пресвятой Богородице. Вы не знаете, как действует духовное пение на воде; может быть, через эти звуки снизойдет на вас милосердие Божье.
Перебирая струны умелой рукой, Джита запела известное Ave Maria. Неаполитанка по происхождению, от природы одаренная чарующим, нежным голосом, очень музыкальная и, кроме того, получившая некоторое музыкальное образование, Джита не могла не тронуть его своим пением. На этот раз, исполненная надежды послужить посредницей между обожаемым ею Богом и любимым человеком, она пела так, как никогда еще не певала раньше.
Итуэл Больт подошел, чтобы послушать ее ближе; оба сторожевые матроса забыли на время о своих обязанностях и прислушивались к дивным звукам.
— Если бы что могло обратить меня в верующего, Джита, то это ваш чудный голос, — тихо проговорил Рауль, когда замер последний звук гимна. — Это вы, Итуэл? Вы разве поклонник духовного пения?
— Синьорина обладает редким голосом, капитан. Но теперь нам надо заняться другим. Если вы потрудитесь пройти со мной на мой наблюдательный пост, то, может быть, поможете мне разобраться тут кое в чем. Видите ли эту маленькую фелуку? Она определенно приближается к нам, но совершенно сверхъестественным образом — при настоящем, довольно чувствительном ветре, на всех парусах, и не производя ни малейшей зыби на воде.