Известно, что, кроме поездки в Свердловск, Карпинский ездил еще несколько раз в северные районы страны: проводил там совещания, осматривал месторождения. В его возрасте это почти героические походы. И тем более мужественным, другого слова не подберешь, предстает перед нами тот поход (и тут другим словом не назовешь: поход), на который он долго не решался, к которому долго готовился и который наконец совершил...
Так что эти поездки в Свердловск и на Север можно считать пробными, может быть, и сам он бессознательно проверял себя...
Предварения покажутся чуть-чуть комичными, когда мы узнаем, что речь идет всего-навсего о переводе академии в Москву; но для Александра Петровича это был вопрос жизни в самом непосредственном смысле; сейчас разъяснится, почему. Собственно, никто академию не торопил, и в этой неторопливости усматривается огромное уважение, проявленное правительством по отношению к президенту. Вопрос о переводе давно назрел; сам Александр Петрович превосходно обосновал его: «В стране, где под все строительство подводится научная основа, важнейшее значение постоянного нахождения того учреждения, которое является носителем научной мысли, в непосредственной близости к правительству представляется бесспорным».
Правительство в 1918 году переехало в Москву, академия до сил пор оставалась в Ленинграде. Это было для нее крайне неудобно, затрудняло оперативные консультации с государственными органами, замедляло прохождение разных дел и так далее. Приходилось посылать нарочных, заводить переписку, искать третьих лиц и прочее. Академия и правительство должны были быть «в непосредственной близости».
Это было всем ясно, но, повторяем, никто академию не торопил: понимали, что, хотя помощники постараются освободить престарелого президента от множества мелких дел и тысяч вопросов, неизбежно возникающих при исполнении такого громоздкого предприятия, все равно останется множество крупных дел и тысячи вопросов, которые без президента решить невозможно, а это может его просто подкосить, он не выдержит.
Да и самый переезд в другой город — как-то еще перенесет он его, коренной петербуржец? Пусть родом он с Урала, но в Питере прошла вся его жизнь...
Но тут восстал сам президент. Исподволь созрел у него грандиозный план, и он понимал, что должен провести его в жизнь — он, и никто другой; он даже не имеет права умереть раньше, чем закончит все намеченное, потому что новоизбранный президент ведь на первых порах не будет обладать его авторитетом, и может получиться все хуже, чем задумано. Это последнее, что он может сделать для академии. И он должен сделать.