— Что думаете вы? А?
Один из них, постарше, покрутил головой.
— При дележе добычи нам достанутся копыта.
— Борджигины, известно, любят брать, но не любят отдавать, — добавил второй.
Тэмуджин насупился.
— Откуда тебе знать, какие мы есть, Борджигины?
— А Даритай кто? В прошлом году взял у меня повозку, совсем новую.
Взамен хотел дать хорошего скакуна. Не дал.
— Он врет! — привскочил на стременах Даритай-отчигин — Коня тебе послал, но, если он издох по дороге, я виноват?
Завязалась перебранка. Тэмуджин слушал, сердито сверкая глазами.
Вдруг резко крикнул:
— Хватит! Ты получишь коня. Из моего табуна. Сам выберешь.
— Давно бы так! А то…
— Так будем охотиться вместе?
Улук-багатур почесал за ухом.
— Ничего не сделаешь, придется.
— Сразу видно мудрого человека… — Тэмуджин помолчал, что-то обдумывая. — Твой возраст высок, ты знаешь эти места лучше, чем мы, возьми поводья облавной охоты в свои руки. Все мы будем внимать твоему слову. — Наклонил перед Улук-багатуром голову, в знак покорности опустил руки.
Другим нойонам и Джамухе ничего не осталось, как сделать то же самое.
Джамуха подумал, что анда поступил правильно, но что-то ему все-таки не по душе, что-то не нравилось…
Улук-багатур, удостоенный столь высокой чести, стал важным, даже глаза уже не слезились. Посмотришь — не нойон захудалого племени, подвластного другому, а сам хан найманский. Непререкаемым, отрывистым голосом распорядился, кто пойдет с правым, кто с левым крылом; из своих людей назначил главных.
Стали разъезжаться. Джамуха оказался рядом с Алтаном. Двоюродный дядя Тэмуджина, одетый в лисью доху, крытую зеленой материей, подпоясанный ярким шелковым кушаком, обиженно поджимал толстые губы, его красное, будто снегом натертое, лицо было пасмурным.
— Почему мы должны облавить зверя как простые загонщики?
Джамуха промолчал.
— И все наш Тэмуджин, — не унимался Алтан.
— Он тебя не заставлял ехать с загонщиками.
— Не заставлял. Но и ни о чем не спрашивал. А спросить надо было.
Джамухе нечего было сказать Алтану. Все верно. Тэмуджину следовало узнать, как на это смотрят они — равные с ним. Но он все решает сам.
Решает правильно, тут ничего не скажешь. И все-таки…
Охотники выстроились для загона — друг от друга на два полета стрелы.
Джамуха представил, какой огромный угол леса охвачен облавой, и перестал думать о Тэмуджине. Охота — занятие, достойное настоящих мужчин. И день хороший. Морозная дымка растаяла бесследно, воздух стал до того прозрачным, что казалось, чуть напряги зрение — и на самых дальних горах можешь рассмотреть трещины в скалах, отдельные деревья. Толстые, пушистые хлопья снега лежали на лапах сосен и елей, мягкие сугробы укрывали палый лист, сухие сучья и валежины, от этого лес выглядел чистым, светлым, насквозь пронизанным ярким зимним светом.