«Действовавшие вместе с 59-й и 60-й армиями 7-й мехкорпус и 31-й танковый корпус, продвинувшись на 10 километров, потеряли: один – четверть, а другой – треть своих танков. Причина была – …недостаточная разведка, а в результате – недостаточно мощная обработка артиллерией противотанковой обороны противника».
Чем это отличается от событий на фронте у Петрова? Вспомните день, описанный Симоновым: артиллерия тоже недостаточно из-за плохой видимости обработала передний край. Ну и еще то, что Петров, несмотря на неоднократные просьбы Москаленко, не разрешил вводить в нерасчищенный прорыв подвижную группу, мехкорпус. Поэтому потерь – и в танках и в людях (а о своих потерях Конев сам пишет) – на 4-м Украинском было меньше.
Плохо это или хорошо? Все зависит от результатов: если бы Конев, понеся такие потери, прорвал оборону – все было бы оправдано. Но прорыв не состоялся. У Петрова тоже прорыв не состоялся, но у него не было и таких потерь.
Дальше маршал Конев пишет, что он усилил 60-ю армию (непосредственный сосед Петрова) четырьмя (!) танковыми и механизированными корпусами и двумя артиллерийскими дивизиями прорыва.
У Петрова же не только в армиях, во всем фронте не было ни одного танкового корпуса и ни одной артиллерийской дивизии прорыва. Был один мехкорпус в армии Москаленко, и тот, как известно, 17 марта Ставка забрала.
Дальше Конев пишет:
«К 22 марта погода наконец исправилась, и армии, наступавшей на Ратибор и Рыбник, была обеспечена не только артиллерийская, но и мощная авиационная поддержка.
Однако немцы дрались упорно… Наши атакующие части продвигались медленно, шаг за шагом.
Такие темпы наступления нас никак не устраивали, и я на помощь 60-й армии ввел два корпуса 4-й гвардейской танковой (!), Танкисты должны были нанести дополнительный удар с севера.
Немцы, в свою очередь, перебросили сюда новые танковые соединения. Мы продолжали продвигаться, но по-прежнему крайне медленно. Изо дня в день шли упорные бои за овладение небольшими населенными пунктами, узлами дорог, высотами и высотками. Войска несли немалые потери. Это, естественно, вызывало чувство неудовлетворенности. Операция протекала явно, не в том духе, не в том темпе, не на том уровне, на которые мы вправе были рассчитывать, исходя из собственного опыта, из своего совсем недавнего боевого прошлого».
Добавлю от себя: и это не вызывало никакого раздражения в Ставке, никого не снимали, никого не упрекали, что, имея такое огромное количество средств усиления, 60-я армия продвигается так же медленно, как армия ее соседа, 4-го Украинского фронта, не имеющая столько танков и артиллерии.