- Я знаю. К той, которая по телевизору про погоду врет! -- И, гордо вздернув голову, Вера зашагала прочь из ресторанного зала.
Затем проникла в билетную кассу, естественно, с заднего хода.
-- Мне билет в Грибоедов!
-- В какой вагон? -- спросила кассирша.
-- В самый что ни на есть мягкий. А то пассажир у меня весь раненный.
-- Есть только общий!
-- И тут ему не повезло, -- покачала головой Вера.
В зале ожидания, проходя мимо междугородного телефона, Вера остановилась, подумала о чем-то, направилась к небольшому окошку, за которым разменивали монеты, и протянула рубль. Получив горсть пятнадцатикопеечных, Вера возвратилась к автомату, достала бумажку с московским номером Платона и набрала его.
- Это жена Платона Сергеевича?.. Здравствуйте... Нет, вы меня не знаете... -- И тут спокойствие оставило Веру, и она нервно спросила: --Скажите, вы хорошо спите? Совсем не идиотский вопрос! -- Вера бросила в автомат очередную монетку. -- Как вы можете отправлять в тюрьму ни в чем не повинного человека?!
- Но я-то знаю, что это не он... Вы сидели за рулем! Вы!..
-- Что? -- Вера изменилась в лице. -- Я вам не верю!.. --- и издевательски добавила: -- Чуть не забыла узнать -- штакетник для забора вам завезли?
Вера повесила трубку и прислонилась к стене, будучи не в состоянии двинуться с места...
Так она постояла немного, а потом медленно побрела в ресторан.
Платон в гардеробе приводил в порядок пострадавший костюм.
-- Вот ваш билет! -- Вера протянула его Платону. -- Поезд в Грибоедов отходит через сорок минут...
-- Спасибо, -- Платон поднял билет кверху, пытаясь разобрать на просвет цифры компостера. -- Деньги я вам вышлю немедленно по приезде!
-- Выйдем! Надо потолковать! -- вдруг потребовала Вера.
Они шли по перрону. Молчали. Потом Вера нарушила молчание:
-- Я говорила с твоей женой, -- перехватила удивленный взгляд Платона и разъяснила: -- По телефону, конечно. Она утверждает, что это ты сбил человека!
-- Действительно такое сказала? -- переспросил Платон.
-- И каким убедительным тоном!
Платон остановился:
-- Она же не может сказать правду никому, тем более первому встречному.
-- Но она мне это брякнула сразу же, без промедления. Это у нее отработано.
- Может быть, она и права. В протоколе ведь так и записано!
-- Но ведь это же подло! -- воскликнула Вера.
-- Вот видишь, изменить уже ничего нельзя.
-- Господи, беда-то какая! -- прошептала Вера.
Платон нежно посмотрел на Веру, обнял за плечи,
- А ну, посторонись! -- раздался зычный крик.
Они отскочили друг от друга. Автокар-разлучник потащил между ними бесконечную вереницу груженых тележек.