Сначала Платон и Вера растерянно смотрели друг на друга, потом заметались вдоль состава, пытаясь соединиться. Казалось, этому дурацкому составу не будет конца. А когда звякнула последняя тележка, Платон кинулся к Вере и прижал ее к себе.
Они стояли и долго целовались посреди перрона. Кто-то оборачивался на них, а кто-то и нет. Теперь часто целуются на улицах, а на перронах тем более.
Потом Вера и Платон взялись за руки и пошли к пешеходному мосту, который был переброшен через пути. Они медленно поднялись по деревянным ступеням, сделали еще несколько шагов и остались стоять на мосту, облокотившись на перила.
Под ними раскинулась вся станция со всем сложным хозяйством, с платформами, с многочисленными путями, с самыми различными строениями, с беспокойными маневровыми паровозами и замершими товарными составами.
- Как же ты будешь ехать до Грибоедова без денег? -- забеспокоилась Вера.
- Как-нибудь доберусь...
- Возьми вот десятку! -- Вера протянула красненькую бумажку.
- Не унижай меня! Вера помотала головой:
- Женщина, которая любит, не может унизить. И не говори, пожалуйста, что ты мне немедленно вышлешь...
- Спасибо за царский подарок! -- невесело улыбнулся Платон и принял деньги. - Я тебе и не могу вернуть, даже если захочу. У меня ни твоего адреса, ни твоей фамилии...
- Адрес простейший -- Заступинск, ресторан на вокзале. А фамилия моя Нефедова. Минуточку... -- протянула Вера. -- А как твоя-то фамилия, я в паспорт не заглядывала...
-- Зачем тебе? Лучше всего про меня забыть!
- Должна же я знать фамилию человека, которого должна забыть!
- Рябинин моя фамилия.
Вдали показался пассажирский поезд. Донеслось вокзальное радио, но что именно вещал диктор, здесь, на мосту, разобрать было невозможно. Внизу, на перроне, сразу стало полно людей.
- На Грибоедов, наверное, - - догадалась Вера.
-- Наверное, -- Платон с горечью понимал, что через несколько минут ему придется уехать. -- Если бы мне еще недавно сказали, что на промежуточной станции я полюблю вокзальную официантку...
- На прощанье ты меня оскорбляешь?
- На прощанье я тебе объясняюсь в любви!
Они снова начали целоваться. Поезд тормозил у перрона.
- Сейчас мы доцелуемся до того, -- подытожил Платон, -- что я опять опоздаю на поезд.
-- Опоздай, пожалуйста!
Платон вдруг отстранил Веру и ринулся по ступеням вниз:
- Только не провожай меня! У меня больше нет сил!
-- У тебя двенадцатый вагон! -- крикнула вдогонку Вера. - К сожалению, общий!..
- У меня скоро в жизни все будет общее! -- горько пошутил Платон. Прощай!