Тогда Зошина не находила ничего особенного в том, что отец вальсирует с посторонней дамой, обнимает ее тонкую талию, и глаза его партнерши при этом искрятся почти так же ярко, как драгоценные камни в ее волосах.
Теперь Зошина думала, что мать настойчиво желала ограничить контакты мужа с другими женщинами. Поэтому так редки были праздники и приемы у них во дворце.
И она понимала, как бесит отца, что подагра лишила его возможности даже ездить верхом по утрам в обществе одного грума.
Зошина не сомневалась, что теперь ему не удавалось развлекаться с друзьями, что он, хоть иногда, позволял себе раньше.
Вечно погруженная в книги или грезы, Зошина не слишком интересовалась жизнью в доме, но сейчас она смутно припоминала какие-то мимолетные намеки на увлечения отца, из которых она давно могла бы понять, что у него есть и другие интересы, далекие от семьи.
«Бедная мама! думала Зошина. — Ей, вероятно, было невыносимо трудно скрывать свою ревность».
При этом горькая мысль о собственной участи невольно приходила девушке в голову. Ведь и она сама могла оказаться в таком же положении.
Хорошо было Каталин говорить о предполагаемом благотворном влиянии сестры на короля. А что, если это ей не удастся?
Если ей придется провести всю жизнь с тем, кто с трудом выносит ее, предпочитая своей королеве других женщин?
Когда по ночам она думала об этом, девушка стискивала руки и молилась с жаром, который пугал даже ее саму, о том, чтобы ей не пришлось ехать в Дьер.
Она предпочла бы вообще не выходить замуж ни за короля Георгия, ни за любого другого неизвестного ей мужчину.
Но одновременно Зошина понимала, как отчаянно две маленькие страны стремятся сохранить свою независимость.
Напористость прусской армии и поведение завоевателей во Франции обострили патриотические чувства жителей Лютцельштайна, осознавших, что их собственная судьба может быть в одночасье решена немецким вторжением.
Зошина помнила, как ужаснулся весь Лютцельштайн, когда почти пять лет назад король Людвиг Баварский сдался без всякого сопротивления и принял «приглашение» Пруссии вступить в федерацию.
Бисмарк действовал ловко и хитро. Он предложил Баварии частичную независимость: ей предлагалось сохранить железнодорожную и почтовую систему, ограниченный дипломатический статус в отношениях с зарубежными странами, некоторую степень военной, юридической и финансовой автономии.
Зошина часто слышала историю о том, что даже предлагалось совместное или поочередное управление всем союзом прусским и баварским монархами.
Это побудило жителей Лютцельштайна надеяться на лучшее. Но тут заговорили о том, что прусский король принял титул императора объединенной Германии.