Легавый это, я чую… А Старику скажем — спецназ замочил парнишечку.
А-а-х! — Удар пришелся в лицо, вес куда-то поплыло… Обидно — вляпаться в такое дерьмо и так глупо… Были бы чуть поумнее, можно бы зубы им позаговаривать… Пока язык ворочается…
Я пытаюсь подняться и хоть что-нибудь сказать…
Новый удар… Я вижу теплую песчаную дорожку и плавно удаляющуюся по ней девушку… И самое обидное, так и не узнал, кто это, — Лена?.. Лека?.. Элли?..
Боль возвратилась, окрасив мир белым. На этом белом фоне взрываются алые круги, превращаясь в грязно-фиолетовые, потом в черные. Слова доносятся, как из бочки. Причем из бочки с дерьмом.
— Ладно, хорош развлекаться. Кончаем.
— Вот из этой штуковины?
— Ну да.
— Хлипковата больно.
— Зато дырки частые делает. Старик ведь проверит, как его замочили; а у спецназа такие «машинки» вполне могут быть.
— А у него-то это откуда?
— Говорю же, легавый. Я их на нюх чую. Значит, так — сначала я очередь, потом ты. И-до свиданья, дядя Ваня, чтоб никому не в обиду.
Парень подходит ко мне, пинком переворачивает на спину. Щелкает затвор «узи».
— Стой, там девка какая-то!
— Бля! У нее пистолет вроде!
— Брось автомат! — слышу я знакомый голос. Собираюсь с силами и приоткрываю глаза. Ленка стоит метрах в пятнадцати, расставив ноги, и держит «пээм» двумя руками — в лучших традициях американского кинематографа.
— Ты, целка! Что, хочешь убить живого человека? Насмерть? — Громила медленно поднимает руку с зажатым в ней автоматом. Зрачок его неумолимо приближается к неподвижной девичьей фигурке. — Моя мама родила меня не затем, чтобы…
О родственниках он рассказать так и не успел. Как и о цели собственного рождения. Кое-как собравшись, пинаю громилу в голень, автомат заработал, вздыбливая веером сухую пыль. Очередь оборвал жесткий рявк «Макарова». Я вижу, как другой быстро вскинул мой наган, — снова рявк — и парень упал лицом в землю.
Девушка опустила пистолет. Разжала руки, и он упал в пыль. Следом опустилась на дорогу и она.
К Ленке подползаю кое-как, на четвереньках, — боль все еще не дает разогнуться.
— Ты что, ранена?
Лицо ее серое, губы — почти синие. Но крови нигде не вижу.
— Куда?
— Я… убила…
— Потом, милая, потом. Уходим.
Наган и автомат я подобрал, пока полз к ней. Оба парня мертвы. Обоим пули попали между глаз. Это не просто профессиональные выстрелы — из «Макарова», с пятнадцати метров, учитывая обстановку и угрозу оружием… Это — высокий класс!
Причем — не по мишеням. Даже с натяжкой мне сложно поверить, что такие навыки приобретают сотрудницы фирмы по продаже компьютеров, даже если это предприятие самое совместное из всех!