Легонько тюкаю лидера рукояткой по затылку, приводя в состояние «грогги», снимаю «пушку» с предохранителя и приглашаю его приятелей:
— На пол! — сопровождая просьбу красноречивым жестом.
Боковым зрением улавливаю какое-то движение — похоже, не все восприняли меня серьезно, но дабы не повторять ошибок верзилы, по-прежнему отдыхающего на полу, сначала стреляю, потом анализирую реакцию. Вскрик! — непослушный роняет внушительный самопал и падает следом: похоже, пуля раздробила ему кисть руки, у парня болевой шок.
Вроде поняли, что шутить я не намерен. Так что сажусь тихонько в уголок и наблюдаю за «подзащитными». Насчет того, что в милицию уже сообщено, не сомневаюсь, — или я ничего не понимаю в метрдотелях, официантах и оперативной работе «угро».
«Коляска» подкатила через пару минут. Городок-то небольшой.
Ствол укороченного «акаэма», собака — все как полагается. Я же сижу паинькой — «пушка» на другом конце стола, стволом ко мне, обойма — рядом, руки на столе — ладонями вниз. Подъезжают еще две машины — тормозят лихо, с визгом.
Появляется Кузьмич — в белоснежной форменной рубахе, заправленной в брюки. У Кузьмича два бзи-ка: по три раза на день менять сорочки (он предпочитает белые) и не носить положенного по форме головного убора — наверное, чтобы не отдавать чести никакому начальству. Тогда погоны на его плечах были еще майорские.
С полминуты он стоит в дверях, оглядывая зал: оценка ситуации. Потом обращается к старлею:
— Ты это… чтобы все по форме.
— Есть, — козыряет старлей.
А Кузьмич направляется ко мне. Сгребает со стола пистолет, обойму, и они исчезают в безразмерных карманах штанов, похожих больше на казацкие шаровары.
Берет стул и садится напротив.
За его спиной уже работают. Парнишки закованы в «кандалы» — руки назад, без баловства, — одного за другим их уводят. Оперативники в штатском занимаются свидетелями. И тут я вижу девушку — длинные каштановые волосы, легкое платьице до колен. Где были мои глаза! Мысль, что она со спутником, приходит в голову позже…
— Ты это… документы… — выводит меня из мечтательности голос Кузьмича.
— С собой нет. Дома.
— Где — дома?
— Здесь, в Приморске.
— Ты местный?
— Наполовину. Домик купил.
— Где?
— На Зеленой.
— У Асланбея?
— Да.
— Не похож ты на шахтера.
— Шахтер дом купил, я — летний домик. На самом берегу.
— А-а. Фамилия?
— Дронов. Олег Владимирович.
— По профессии кто? Хотел бы я сам это знать!
— Преподаватель. — (Ну не моряк же!) Кузьмич усмехается, достает из кармана портсигар, оттуда — окурок сигары, прикуривает, пыхает ароматным дымом.
— Поехали. Только ты это… Без баловства. Майору я, видимо, понравился.