Фрося пришла в себя и вместо благодарности, дико тараща глаза, с осуждением строго спросила:
— Мархалева, зачем ты сделала это?
И многозначительно кивнула на дверь, за которой “быки” растворились. Я пожала плечами:
— Сама не пойму, что на меня нашло…
Хотелось, конечно, на своем состоянии остановиться и поподробней его обсудить, но не судьба — под нами вдруг ходуном заходил диван. И завопил басом партнера Арнольда:
— Выпустите меня, а то задохнусь!
Пришлось его выпустить. Вылез — тоже неблагодарный — злой презлой и сразу прощаться:
— Все девочки, желаю тут вам не скучать, а я пойду лучше к окну.
Фрося к планам Арнольда отнеслась со своим пониманием, сразу спросила:
— Какнешь — придешь?
У нее, у несчастной, одно на уме на почве Медвежьей болезни.
— Зачем он нам, — вразумляю ее. — Пусть идет, точнее, летит.
— Да-да, — заспешил Арнольд, и вот тут-то вдруг и раздался подозрительный звук.
Умудренная опытом, я воззрилась на Фросю:
— Опять стул скрипит?
Она, испугавшись, ушла в отказ:
— У меня нет больше стула.
Арнольда же любопытство заело.
— Какого стула? — спросил он.
Фрося обреченно головой помотала:
— Никакого нету уже.
А я слышу новый звук — совсем другой, нечто вроде полета шмеля, а следом “шмяк”, и настоящая русская речь, правильная, без единой ошибки.
“Это кто же там емко так выражается? — подумала я и сама же себе ответила: — Видимо тот, кто с ветки слетел”.
Я заглянула в окно. Арнольд — следом за мной, впрочем, и Фрося. В шесть глаз уставились вниз и что же мы видим?
Внизу под нашим окном копошится мужчина и так жалобно стонет грамотным матом, что у нас с Фросей мигом сердце кровью облилось.
— Бедненький, — ему говорю, — вы живы?
Он отвечает:
— Спасибо, кажется жив, но ходить не могу.
— Какой там ходить, — встревает в нашу беседу Фрося, — вам надо отсюда бежать.
— Сам знаю, — отвечает “побивец”, — но нога не идет, на вывих похоже.
Слететь с высоты нашего этажа и отделаться вывихом? Это надо суметь! Чувствуется хорошая выучка!
Размышления мои прерывает Арнольд, близкий к удару. Он, как обычно, глупый вопрос задает:
— А это еще кто такой там валяется?
— Детектив свекрови моей, — небрежно ему отвечаю.
— А как он сюда попал?
— Он на службе. Круглосуточно стоит на страже спокойствия и любопытства моей свекрови.
— И что с ним?
— Во время службы детектив пострадал, не видите разве? Он чрезмерно ретиво служил, хотел слишком много знать, вот и сверзился с дерева.
Я выглянула в окно и изрекла специально для детектива:
— Так будет с каждым, кто позволит себе шпионить за мной.
А Арнольда уведомила:
— У человека производственная травма.