Люди зашумели.
— Что же ты предлагаешь, Орландо? — спросил Гуимарро, когда каждый высказался.
— Провести среди докеров разъяснительную работу. Начать ее завтра же, с утра. Направить наших людей в воинские части…
— А если все-таки котел взорвется?..
— Если порт забастует, мы возглавим забастовку! — ответил твердо Орландо.
— Браво! — захлопал Гульельмо.
— Радоваться нечему, — строго посмотрел на него Орландо. — Прольется кровь рабочих. Пострадают их семьи. «Кровавый генерал» своего не упустит.
— Но ведь есть закон, разрешающий забастовки! — воскликнул Гульельмо.
— Твоя наивность меня умиляет, — усмехнулся Гуимарро. — Четопиндо найдет тысячу способов обойти закон.
— А! — махнул рукой Гульельмо. — В конце концов, и Четопиндо не так уж всесилен. Настало, я думаю, время сразиться с ним в открытом бою…
— Как ты это себе представляешь? — хитровато прищурился Гуимарро.
— Ну, прежде всего нужно усилить наш стачечный комитет, сделать его более боевым…
— А вот это правильно, — поддержал Новака Орландо Либеро. — Для этого я предлагаю ввести в его состав еще одного товарища.
— Ядро, когда разбухает, перестает быть ядром, — поморщился Новак.
— А другие что думают? — спросил Орландо.
Мнения разделились: одни соглашались с Гульельмо, другие оспаривали его точку зрения.
Гуимарро, невозмутимо попыхивая дешевой сигаретой, внимательно выслушивал каждого.
— А ты что скажешь? — обратился к нему Орландо, когда высказались почти все.
Гуимарро вынул сигарету.
— Дело серьезное, Орландо, — сказал он. — Наш комитет — боевой штаб, и мы должны абсолютно доверять друг другу. Я, например, готов головой поручиться за каждого, кто находится в этой комнате. Даже за эту горячую голову, — кивнул он на Новака, — хотя Гульельмо и болтает иногда черт знает что. Думаю, он это делает, чтобы просто раззадорить нас. Ну, а что касается расширения комитета… Ты кого имеешь в виду?
— Рамиро.
Кто-то заметил:
— Молод больно…
— Этот недостаток со временем исправится, — улыбнулся Орландо. — Есть еще какие-нибудь возражения?
— Я против, — сказал Гуимарро.
— Почему? — посмотрел на него Орландо.
— Пусть сочиняет и поет свои песни. Забастовки — дело серьезное.
— Песни — тоже серьезное дело, Франсиско, — возразил Орландо.
— Вот пусть Рамиро Рамирес ими и занимается. Наше дело требует всего человека, без остатка. А он способен на это? Кто за него поручится? — оглядел всех Гуимарро.
— Я поручусь за Рамиро, — сказал Орландо.
— И я, — неожиданно присоединился к нему Гульельмо.
После дебатов комитетчики проголосовали за то, чтобы ввести Рамиро Рамиреса в свои ряды. Поднял руку за кандидатуру гитариста и Гуимарро, хотя при этом и пробурчал что-то под нос.