— Я… не понимаю. Что это значит?
— То, что играющему безразлично, кто именно выиграет. Какой цвет.
— Тогда зачем же…
— Это безразлично ему. Но не фигурам на доске — поскольку они наделены жизнью и разумом. И фигурам не все равно, кто пройдет на последнюю горизонталь.
— Ну а я? — на этот раз Советник спросил прямо. — Если я правильно понимаю, то хочу предупредить: в ферзи я не пройду. Мне не пробежать этой дистанции.
— Да, вы не пройдете. Но ваша задача — не в этом. Ваше дело — защита короля.
— Вы подразумеваете Властелина Изара? Но…
— Король в данном случае — не обязательно Изар. Советник, в этой игре ставка — весь Мир. Не Ассарт, большой мир. Вселенная целиком. И игра эта ведется не по классическим правилам. Разница — в том, что место выбывших пешек — и даже, быть может, фигур — занимают другие. И одной из задач является — выставлять новые фигуры и пешки на поля. Вы будете одним из главных исполнителей этой задачи.
— На чьей стороне?
— Естественно, на стороне тех, кто защищает этот Мир.
— Это все — иносказания. Метафоры. Может быть, вы назовете вещи их именами — чтобы я мог понять, о чем идет речь в действительности?
Эла, казалось, поколебалась. Но недолго.
— Хорошо. Расскажу вам то, что знаю сама. Но…
— Если бы я был болтуном, — сказал Советник, — меня давно не было бы среди живых.
— Это не самое страшное из всего, что может быть, — проговорила она, мимолетно улыбнувшись. — Но я вам верю. Итак…
— Если это действительно так, как вы говорите, — пробормотал Советник, — то все обстоит воистину ужасно. И сила оружия, вы сказали, неприменима?
— Она лишь усилит их — никак не нас. Если бы применение оружия могло помочь — мы обратились бы не к вам.
— Но я? Что я, по-вашему, еще способен сделать?
— То, что вы умеете лучше всего и лучше всех. Вести переговоры.
— С кем?
— Со всеми, с кем может понадобиться. С Властелином. С донками. С претендентами — они наверняка существуют и готовятся к решительным действиям. Но с ними будут разговаривать и другие: те, кто уже оказал Ассарту немалую помощь в войне. А вот с главами других миров, с президентами фирм на иных планетах, с капитанами космических кораблей, которые неизбежно понадобятся, — кроме вас, не сможет вести переговоры никто.
Советник кивнул. И несколько секунд сосредоточенно молчал, приспустив веки. Несмотря на возраст, он не утратил еще способности думать ясно и четко. Потом поднял глаза на Элу:
— Я согласен. Но… что я скажу Властелину? Он может приехать в любую минуту. Он попросит меня о помощи. И я вынужден буду отказать нынешнему главе той династии, которой служил всю жизнь?