Да, присушила Васена парня, и ничего тут более не скажешь.
В один из вечеров Маша и Прасковья Тихоновна сидели на крыльце, наслаждаясь мягкой вечерней прохладой, и поджидали Антона с очередного свидания, которые с каждым разом становились все длиннее и длиннее. На этот раз уже звезды проклюнулись на небе, когда он наконец появился и, отказавшись от ужина, шмыгнул на спои сеновал. Хозяйка не выдержала первой:
— Ну, пропал наш Антоша, как пить дать пропал! Приворожила его Васька, не иначе! Покойница Гласрира ведьмой в Терзе значилась, да и дед тоже из бергалов[45] был, лешак еще тот, бородища — во! — Прасковья Тихоновна провела рукой где-то в области колен и покачала головой. — Конечно, девка она видная да ладная, мужики, как мухи на мед, к ней тянутся, но ни одного она, по правде, не приветила, не приголубила пока! Степка этот чубатый, которому она морду тогда на источнике попортила, уже год ее домогается. Видно, совсем с ума съехал, если силком решился девку одолеть. Да и чего с него взять! Охальник да матерщинник, у них вся порода такая, у Охлобыстиных-то! — Она вздохнула и перекрестилась. — Наш Антоша ни в какое сравнение с ним не идет, потому, видно, с Васеной у них все и сладилось. Она хоть и сирота, но себя блюдет, с парнями под кустами не валяется и к себе в избу не водит. В Терзе ее не очень любят за нрав, строптивая девка, неуступчивая… Один тут спьяну решил ее к забору прижать, так потом с неделю на полатях отлеживался, после того как она его мордой о тот же забор повозила. — Прасковья Тихоновна склонилась к Маше и прошептала:
— Ох, пришелся Антоша ей по душе, кабы к осени свадьбу не привелось играть.
Маша невольно вздрогнула, а сердце сжалось в дурном предчувствии. Неужели ради Митиного освобождения придется пожертвовать еще одной любовью — любовью Антона и гордячки Васены? И вправе ли она разбивать эту едва зародившуюся, но уже изначально обреченную любовь? Молодые люди не вольны в своих чувствах, и ей надобно взять новый грех на душу, чтобы выступить в роли коварной разлучницы, похоронить еще одну надежду на счастье. И не зря Антон переживает так сильно, молчит, страдает, и все потому, что давно уже знает — им с Васеной никогда не быть вместе.
Девушка стиснула ладони, стараясь не выдать своего смятения. Не дай бог, Антон взбунтуется, откажется расставаться с Васеной, и тогда все ее планы полетят насмарку. И она не сможет воспротивиться его решению, потому что не вправе распоряжаться чужими судьбами так, как распорядилась своей.
Она подняла глаза на хозяйку и непроизвольно вздрогнула. Прасковья Тихоновна, прищурившись, смотрела на нее, и было в ее взгляде нечто такое — не совсем понятное и потому тревожное, что Маша внутренне съежилась от страха.