— Господи! — Маша почувствовала, что ей не хватает дыхания. — Что с ними?
— Дмитрий ранен в плечо, но не серьезно, так, небольшая царапина, — поспешно заверил ее граф, заметив, что она побледнела от испуга, — а вот Снешневичу уже ничем не поможешь, — граф пожал плечами. — Отбила ляху охотку бегать солдатская пуля.
Девушка закрыла лицо ладонями, не в силах справиться с потрясенном. Неужели пет больше в живых белокурого красавца Янека? И никогда теперь ему не спеть своих трогающих душу старинных польских песен!.. Замолк навеки верный и отважный Машин защитник, и некому будет отныне кричать ей сквозь щель в ограде: «Эй, прекрасная паненка, не по мне ли страдает ваше бедное сердечко?» — весело шутить над своими товарищами и делать берестяные свистульки для местных ребятишек…
Холодные пальцы коснулись ее шеи, и Маша отпрянула к войлочной стене подальше от человека, которого ненавидела сейчас более, чем кого-либо на свете.
— Не смейте прикасаться ко мне! — прошептала она с негодованием. — Вы — грязный и подлый убийца!
Лобанов руку убрал, но вдруг ухватил Машу за плечи и рывком притянул к себе. Его губы приблизились к ее лицу, и он, задыхаясь, прошептал:
— Учтите, за этого грязного и подлого убийцу вы со временем выйдете замуж, если не желаете, чтобы Государь отвернулся от вас, и ежели хотите лучшей доли для вашего ненаглядного Мити.
— Вы с ума сошли! — Маша с трудом справилась со смятением, и только слегка дрогнувший голос выдал, что она испытала несомненное потрясение от заявления графа. — Зачем я вам понадобилась? — спросила она едва слышно и опустила глаза.
Граф так же неожиданно отодвинулся от нее и окинул взглядом съежившуюся под одеялом женскую фигурку:
— Я и сам очень бы хотел это знать, дорогая Мария Александровна! Но после нашей первой и, надеюсь, не только мне достопамятной встречи меня словно зельем каким колдовским опоили. Днями и ночами только о вас и думал, не спал, службу забросил, пока Государь не вызвал меня и не заставил признаться, что уже не мыслю своей дальнейшей жизни без вас, дорогая. Возможно, в старые времена вас за подобный приворот, как ведьму, в колодце утопили или, того хуже, в костер бросили бы, но вы, похоже, и не к таким испытаниям готовы. Неужели вы по правде так любите Митю и действительно намерены пожертвовать ради него всем, что имеет свойство исчезать без возврата: молодостью, красотой, счастьем? Неужели вы никогда не задумывались о своей жизни здесь через год, пять, десять лет? Вы не представляете, насколько способен изменить мужчину тяжелейший труд в рудниках! Он превратится в злобное и усталое существо, которому будут безразличны и ваша любовь, и ваша забота… Жизнь станет для вас сплошным кошмаром, дорогая Мария Александровна, но тогда уже никто не поможет вам избавиться от него…