Не успела она шагнуть на твердую поверхность, как Митя схватил ее за руку и затолкал в узкую каменную расселину, грозно при этом прошипев:
— Только посмей высунуться, голову оторву!
Маша пригнулась, все еще не понимая, что происходит вокруг. Антон сунул ей в руки ружье и тоже прошептал — видно, боялся, что их услышат:
— Сидите тихо! — И, заметив ее недоуменный взгляд, пояснил:
— Сам Мордвинов решился нас встретить, а за компанию казачков с собой прихватил.
«Господи! Сам комендант? — ужаснулась Маша в душе. — Но откуда он здесь взялся? Прасковья-Тихоновна сказала, что он ускакал в Читу. Неужели так быстро вернулся, что успел броситься в погоню и даже опередить нас?»
Маша с трудом перевела дыхание. Несомненно, их здесь ожидали. Но кто им сообщил, куда они направляются? Она почувствовала, что струйка пота скатилась у нее вдоль позвоночника, холодная, неприятная, как и ужас, охвативший ее с головы до ног. Неужели Цэден? Неужто их так ловко, подло обманули, провели, как маленьких детей?
Она задохнулась от гнева, положила ружье на камень и прицелилась. Пусть будет что будет, но прежде, чем она попадет в руки старого ублюдка и его сатрапов, она снесет череп этому отвратительному негодяю, жалкому шпиону Георгию Гурджиеву — предателю и вероотступнику.
Но выстрелить она не успела, кто-то сгреб ее за шиворот и стащил с камня. И тут же она услышала, как над ее головой словно птичка цвикнула, и Митя с яростью крикнул:
— Ложись, сумасшедшая, не слышишь, стреляют!
Маша вжалась в камни. А Митя, подхватив ее ружье, перекинул его Антону, а сам, пригнувшись, бросился к лошадям.
Чертыхаясь, отвел их за выступ скалы и тут же вернулся, сжимая в одной руке ружье, в другой — Топор.
В ту же секунд) Маша услышала глухие удары и не удержалась, выглянула из-за камня. Цэден, размахивая шашкой, пытался перерубить одно из бревен, за которое крепились цепи, удерживающие мост. Митя подбежал к нему, передал топор и нырнул в заросли, как раз вовремя. Вслед ему прогремел выстрел. Ответили два ружья — Митино и Антона, но казаки не остались в долгу. Выстрелили уже залпом, взметнув рядом с Цэденом несколько пыльных фонтанчиков. Но бурят как работал топором, так и продолжал работать, словно вокруг ничего не происходило.
Из своего убежища Маша не видела, что творится в лагере противника, поэтому слегка приподнялась на локтях, но на другой стороне ущелья было пусто, видно, казаки тоже попрятались за камни.
Цэден тем временем перерубил бревно, и мост перекосился, завис правым углом над пропастью. Теперь он стал непригодным для переправы, и вряд ли среди казаков найдется смельчак, который пожелает рискнуть собственной шкурой, чтобы преодолеть его, однако ротмистр перебежал ко второму бревну, удерживающему противоположный край настила.