Зеленую линию он пересек пешком.
Оружия при нем не было. Пересекать Зеленую линию безоружным было равносильно самоубийству. Сирийцы-то часто смотрели на это сквозь пальцы, при том, что номинально город находился под их контролем, но неуловимая ливанская армия даже местным отрядам самообороны – а таковых насчитывалось несколько – не позволяла безнаказанно пересекать Зеленую линию.
Но ему это удастся. В западной части города у него дело. А поскольку спешить было некуда, он шел пешком, мягко и бесшумно ступая ногами в белых сандалиях по улице, усеянной битым стеклом. Его белокурую гриву не трепал ни единый порыв ветра. Пурпурный шелк его одеяния ярким пятном выделялся на фоне города, некогда слывшего жемчужиной Ближнего Востока, а ныне лежащего в руинах.
Этой ночью Бейрут был объят тишиной. Казалось, город умер. В некотором смысле это так и было.
Он пересек Зеленую линию в том месте, где она шла параллельно Дамасской. Здесь она действительно была зеленого цвета – просевшая грязная полоска земли, пропитанная водой из прорванной трубы и заросшая пышными папоротниками. Он вошел в заросли, и, хотя шаги его были бесшумны, из-под ног во все стороны метнулись жирные крысы, в их глазах-бусинах мелькнул совсем не звериный страх.
Улицу Амрах он отыскал без труда. Он шел между разрушенных фасадов ее многоэтажных зданий. Проржавевшие останки застигнутых бомбежкой машин, казалось, стоят здесь испокон веков. Он ощутил на себе чей-то взгляд: без сомнения, за ним следили из бесчисленных бойниц, проделанных в стенах тех редких домов, которые не так сильно пострадали от бомбежек. Интуитивно он чувствовал, что в спину ему нацелены стволы.
Даже ночью было видно, что он белый. Интересно, подумал он, что у них на уме – взять его в заложники или убить? Учитывая, что он сам просил о встрече, его, по крайней мере, должны сперва выслушать. Тот, кому вздумается причинить ему вред, быстро узнает, что далеко не все американцы трепещут от страха при слове “Хезболлах”.
Он остановился. Пахло трупами и порохом. Чтобы поберечь легкие, он перешел на поверхностный тип дыхания.
Они высыпали из своих укрытий – крепко сжимая винтовки, все замотанные цветными платками-куфиями, в которых были оставлены лишь узкие полоски для глаз. Несколько человек были вооружены ручными гранатометами. Он понимал, что это только в целях устрашения: в тесноте жилых кварталов применять гранатомет они не решатся.
Когда число бойцов достигло семи, он обратился к ним с вопросом по-арабски:
– Кто из вас Джалид?
Один выступил вперед. Его лицо было замотано зеленым клетчатым платком.