— Я слушаю! — грубо подгонял Мэтт, видя, что она колеблется. — Ну а теперь, когда я понял, что тобой движут чисто альтруистические мотивы, послушаем, что же ты готова предложить мне.
Он, кажется, не только сомневался в ее искренности, но и не считал, будто она может предложить что-то действительно важное и значительное, поэтому Мередит выложила козырную карту, самое главное, что собиралась отдать ему, то, что было Мэтту жизненно необходимо.
— Я предлагаю одобрение твоего проекта Саутвилльской комиссией по районированию, — объявила Мередит и увидела в его взгляде откровенное удивление: как может она так явно признаваться в собственном «предательстве»? — Я знаю, что именно мой отец повлиял на членов комиссии, но хочу также, чтобы ты понял: я никогда, никогда в этом не участвовала и не соглашалась на подобную вещь. И поэтому поссорилась с ним задолго до того, как мы с тобой обедали вместе.
— Откуда вдруг такая тяга к справедливости? Уголки губ Мередит чуть приподнялись в странной полуусмешке:
— Я ожидала, что ты так скажешь. На твоем месте я тоже повела бы себя так же. Однако ты должен мне верить, потому что я смогу это доказать. Достаточно подать в комиссию новое заявление, и ты немедленно получишь согласие. Отец дал мне слово, что не только не попытается помешать тебе, но и использует все свое влияние, чтобы комиссия одобрила проект. В свою очередь, я обещаю, что он выполнит клятву.
Мэтт коротко, зло рассмеялся:
— А почему я должен поверить его слову или твоему? Ну а теперь я обещаю тебе, — продолжал он вкрадчиво-угрожающим тоном, — если мое заявление будет одобрено во вторник, к пяти часам, без повторной подачи, отзову иск, который мои адвокаты готовятся подать в среду, иск против твоего отца и сенатора Девиса за незаконную попытку повлиять на государственных чиновников, и еще один иск — против Саутвилльской комиссии по районированию за намеренное пренебрежение интересами города.
Перед глазами у Мередит все поплыло, желудок болезненно сжался. Неужели он действительно собирается сделать это? С какой поразительной быстротой он мобилизует все силы, чтобы отомстить! Что писали о нем в «Бизнес уик»: «человек из далекого прошлого, времен, когда принцип» глаз за глаз» считался справедливостью, а не безжалостной жестокой местью «…
С трудом сдерживая нервную дрожь, Мередит напомнила себе, что, невзирая на все написанное о нем, несмотря на то, что он имел все причины презирать ее, Мэтт все же пытался обращаться с ней вежливо, по-дружески не только в опере, но и за обедом, и это после того, как она оскорбила его! Только когда козни и обиды перешли все границы, он вступил в борьбу с Мередит и ее отцом.