— Один за рулем...
— Да. Другой на переднем сиденье рядом с ним.
— А остальные двое?
— Прицепятся снаружи грузовика. Так делают настоящие мусорщики.
— Так значит, мы поедем на мусоровозе грабить банк, да?
— Нет, мы не будем грабить банк. То, что я задумал, намного проще. Но нам нужен мусоровоз.
— А где же мы его возьмем, этот мусоровоз?
— Думаю, вам придется его украсть.
— Опять риск? — вскричал Картер. — Об униформах я не беспокоюсь. А вот мусоровоз — это совсем другое дело. Огромный риск. Угнать такую громадину, как мусоровоз. Его в карман не спрячешь.
— А я слышал, что вы бесподобный мастер.
— Вломиться в квартиру, открыть стенной сейф. Это пожалуйста. Но самой большой вещью, которую я украл, — я говорю о размерах, физических размерах, а не о ценности — самой большой вещью была бронзовая лампа. Предполагалось, что она попала в тот дом из какого-то египетского музея. Ну и влип же я с ней! Маклак дал мне за нее двадцать баксов. Громадная бронзовая штуковина — настоящий слон. Двадцать баксов. Представляешь? Я чуть грыжу не заработал, когда волок ее. Но мусоровоз? Ни разу в жизни не крал мусоровоз.
— Но я думаю, вы сможете позаимствовать один.
Снова улыбнулся. Ну и шутник же он! Додумался — украсть мусоровоз.
— Очень большой риск — красть мусоровоз, — проговорил Картер и снова бросил Взгляд на Глухого.
— Не спорю. И поэтому намереваюсь дать вам пятьдесят тысяч долларов только за эту часть работы.
Картер поперхнулся.
— В чем заключается остальная работа? — спросил он.
* * *
Фокс-Хилл — маленький поселок, лежащий на Песчаной Косе в округе Эльсинор. Это в ста с лишним километрах от города. Он был основан англичанами и назван ими Воксхолл, в честь одноименного района лондонского предместья Лэмберт. Потом это название американизировалось, иными словами, исказилось, и приняло современную форму. Округ был окрещен одним английским колонистом, большим любителем поэзии своего знаменитого соотечественника. Но никто не знает, откуда взялось название Песчаная Коса.
Рыбачья деревушка Фокс-Хилл влачила жалкое существование до тех пор, пока перебравшийся на Восток сорок лет назад какой-то лос-анджелесский предприниматель не основал здесь заведение, названное им «Постоялый двор Лисий Холм»[15]. Плохо спланированную огромную гостиницу с видом на реку. За сорок лет она несколько раз переходила из рук в руки и называлась теперь «Герб Лисий Холм». Словно пограничный форт в добрые, давно ушедшие времена, она обросла большим поселком. В нем жило около 40 тысяч человек. Из них 30 тысяч были постоянными жителями, а 10 тысяч именовались «летним народом», или, презрительно, «морскими чайками».