Четыре года назад, когда стало ясно, что детей у нас не будет, мы решили усыновить малыша. Получили разрешение и оформили массу всяких документов. Но за несколько дней до усыновления Лоррейн напилась до такой степени, что проехала перекресток на красный сигнал светофора и разбила машину. О катастрофе до сих пор напоминает крохотный шрам в уголке ее прелестного рта. Лоррейн лишили водительских прав на год, я заплатил огромный штраф, но самое главное – нас вычеркнули из списков семейных пар, желающих усыновить ребенка. Сказали, что обстановка в семье не благоприятствует воспитанию детей. С тех пор по взаимному молчаливому согласию этот вопрос не возникал.
Я смотрел на свою жену и в который раз поражался – как это ежедневное пьянство не отразилось на ее красоте. Лоррейн была прелестной девушкой и превратилась теперь в удивительно привлекательную женщину. Родители избаловали ее – в неменьшей степени, чем брата, – и она стала несчастным, жадным, ленивым, вспыльчивым и жестоким человеком. Говорить про ее моральные устои не приходилось – они просто отсутствовали. Иногда... в ней проглядывала такая прелесть... такая врожденная доброта... Но это бывало очень редко. Время от времени мне казалось, что мы сможем начать сначала и будем счастливы. Но это только казалось.
Я встал, подошел к ней, поцеловал в душистый затылок и положил ладони на обнаженные плечи. Лоррейн раздраженным жестом сбросила мои руки.
– Я подумал, Лорри, что можно бы...
– Боже мой, неужели тебе недостаточно этой выцветшей Лиз в конторе?
– Ты ведь знаешь, что это неправда. – Я снова сел на кровать. Мне хотелось рассказать жене о том, что случилось сегодня, что у меня отняли единственное, чем я еще мог гордиться.
– Сегодня твой отец нарушил данное мне слово, отстранил меня от руководства строительством на Парк-Террэс и решил сам заняться этим.
– Что в этом необычного?
– Господи, Лорри, постарайся хоть сейчас понять, о чем идет речь. Твой отец обещал, что не будет вмешиваться в строительство жилых домов в этом районе. Мы предполагали возвести на Парк-Террэс целый квартал отличных, удобных и красивых коттеджей. Я не жалел сил, работал, как вол, над этим проектом. Рынок изменился, Лорри. Он перенасыщен. Клиенты ищут не просто жилые дома, а дорогие и комфортабельные жилища. А он внезапно передумал и решил построить еще сотню таких же мрачных и непривлекательных домов, как те, что строились нами за последние годы. Компания потерпит фиаско. Убытки будут огромными. Твой отец – и мы вместе с ним – вылетит в трубу.
Лоррейн посмотрела на него презрительным взглядом.