– Аля? – спросил Григорий Петрович, когда в дверях комнаты появилась Лена.
– Да.
– Э-э!.. Да вы уже взрослая! Со слов Сергея Дмитриевича, я представлял вас маленькой… Очень рад! Давайте руку. С вашим папой мы старые друзья…
– А он говорил, что вы познакомились в доме отдыха и больше никогда не встречались, – с детской наивностью сказала Лена и этим явно смутила гостя.
– Точно, точно… Я имел в виду наш стариковский возраст.
– Раздевайтесь, пожалуйста, проходите… Там ваша комната… Вы, наверно, с дороги устали…
– Да, признаться… я бы хотел привести себя в порядок. Скажите, друзья мои, как в Ленинграде с баней?
– У нас ванна. Можно затопить.
– Ванна – это не для меня. Я люблю в бане попариться.
– Баня работает, – сказал Миша. – Могу вас проводить. Я сейчас пойду в училище.
– Чудесно!.. Великолепно!.. Помыться, побриться, а потом спать. Две ночи я не спал, друзья мои. Трудно к вам в Ленинград добираться.
– А вы на самолете прилетели? – спросила Лена.
– Нет, Алечка… Я на поезде ехал. Опасный путь. Два раза под бомбежку попадал.
Когда гость снял пальто и повесил его на вешалку, Лена прошла в конец прихожей и распахнула дверь в комнату.
– Проходите, пожалуйста, вот сюда. Комната не очень светлая, но она хорошая.
– У вас был ремонт? – спросил Григорий Петрович, проходя за ней в комнату и оглядываясь.
– А что?
– Краской пахнет.
– Да. Какая-то краска противная. Запах такой ядовитый… никак не выветривается. Вы, пожалуйста, не стесняйтесь, Григорий Петрович. Если вам что-нибудь нужно, скажите.
– Спасибо, Алечка. Сейчас мне решительно ничего не нужно. Я ужасно хочу спать.
– А вы разве кушать не будете после бани?
– Ах, да!.. Простите меня… – спохватился Мальцев. Открыв чемодан, он вытащил белье, полотенце, мыло, папку с бумагами, книги и положил все на кровать. – Вот… А это все в общий котел, – сказал он, отодвигая чемодан с оставшимися там пакетами. – Я обещал Сергею Дмитриевичу захватить продуктов. Забирайте, Алечка, и распоряжайтесь по своему усмотрению. У вас домработница есть?
– Ну что вы! Какая сейчас домработница!
– Кто же у вас ведет хозяйство?
– Я.
– Вы? Дочь профессора!
– Ну так что? Вы думаете, что у профессоров все дочери белоручки? Ничего подобного.
– Тем лучше, – с улыбкой сказал гость. – Маленькая хозяйка большой квартиры.
– Извините, но я не такая уж маленькая. А потом не забывайте, какое сейчас время…
И, словно в подтверждение ее слов, дом вздрогнул, и сразу раздался глухой разрыв снаряда.
– Вот… Обстрел!
Некоторое время они молча стояли, ожидая новых ударов. Один за другим разорвались где-то поблизости еще два снаряда. Остальные полетели дальше. Свистящий, рокочущий звук снарядов был слышен ясно, но разрывы доносились совсем слабо.