Он шевельнул рукой, привлекая внимание Джима к углу комнаты. Джим посмотрел туда — и моргнул.
Он считал, что знает всех профессиональных стрелков с трех соседних территорий, но эту он раньше никогда не видел. Она была почти не выше того мужчины, стройная — если не считать кое-каких очень интересных изгибов, — и кожа у нее была смуглая и мягкая на вид. На ней был темный жилет, темная рубашка и темные брюки. Из кобуры у нее на поясе высовывалась рукоять с серебром, и она смотрела на него черными глазами, которые были холодными и безжалостными, как ночь в зимнюю стужу.
Нелегко было отвести от нее глаза и снова посмотреть на человечка, но Джим сумел это сделать.
— Босс Моран никому не разрешает продавать страховку на его территории.
Мужчина наклонил голову.
— Понимаю. Тут проблемы нет. Эта дама работает на меня.
Джим не понимал, какое это имеет отношение к тому, как положено вести дела. Ему стало казаться, что у человечка в башке метель гуляет, но это значения не имело. Страховка есть страховка. Ее положено платить первого числа каждого месяца. Так было заведено у босса Морана, и никаких исключений, проблем, недоплат или извинений. Если кому-то не хотелось послужить уроком для других.
В любом случае от Джима тут уже ничего не зависело. Он старался — даже боссу придется это признать — и сделал все, что можно было, пытаясь уговорить сумасшедшего. Боссу решать, что теперь делать с этим малышом.
Джим высокомерно нахмурился на него.
— Я сообщу об этом боссу Морану сразу же, как уйду отсюда, — сказал он. — У тебя есть подарок или что-то, что ты хотел бы ему отправить?
Хороший подарок — скажем, что-нибудь вроде этого удивительного ковра на задней стене — мог бы умерить настроение босса Морана до уровня, не угрожающего жизни. Что, казалось бы, должен был сообразить даже псих.
Но, как оказалось, не этот. Он подергал плечами под своей красивенькой курткой и пробормотал:
— Увы, кажется, я не имею ничего… подобающего.
Джим покачал головой.
— Ладно, — угрожающе объявил он. — Если хочешь играть в такую игру, меня это не колышет.
Решив, что это подходящие прощальные слова, он удалился, тяжело наступив на коврик в дверях. Выйдя на тротуар, он повернул направо, к дому босса, а не в заведение Тоби обедать, как собирался.
Почему-то у него пропал аппетит.
У него за спиной раздалось нечто, удивительно похожее на шипение. Пат Рин обернулся и посмотрел на Натезу, вопросительно приподняв бровь.
Она покачала головой: ее черные глаза сверкали.
— Его не нужно было провоцировать.
— Вот как? Но, насколько я понял, наша задача здесь заключается в провокации, насилии и разборке.