Задержала, на мгновение прижавшись к нему. Словно не желая расставаться даже на те минуты, что их разлучает душ.
— Я быстро, — пообещал Андрей.
В глазах девушки зажглось и тут же прочиталось сумасшедшее предложение: возьми меня с собой.
— Я быстро, — отвернулся, не захотел понять Андрей. Но все равно не выдержала она до конца своего затворничества в квартире. Постучав, приоткрыла щелочку в двери:
— К тебе уже можно?
И сразу охнула, и прошла вся ее игривость, когда увидела спину Андрея.
— Где это?
— Белый дом, — коротко ответил Тарасевич,
— Ты… ты оттуда?
— А неужели я мог не быть там?
Нина бережно прижалась губами к его ссадинам:
— Ты мне расскажешь, как жил все эти недели, когда мы расстались? Все-все расскажешь?
— Кто-то обещал жареную картошку, — переменил тему Тарасевич, не желая давать никаких обещаний.
— Ой, горит, — бросилась к плите хозяйка.
Потом она сидела, смотрела, как он, не пережевывая, сметает со стола еду. Затем слушала его скупой, короткий рассказ, стараясь понять в паузах между словами недоговоренное. Слишком все у Андрея выходило просто: после расставания с Котом поехал в свой город, где тайно жил в опечатанной квартире. Услышав об Указе Ельцина, вернулся в Москву. Семь дней и ночей провел у костров, на площади перед Верховным Советом. Сегодня впервые помылся и поел вдоволь.
— Ты чего плачешь? — вдруг заметил он.
— Плачется.
— Наверное, потому, что не допила свою долю.
Нина покивала головой, повертела в руке ножку рюмки с вином и молча выпила.
— Может, я чего-то недопонимаю, Андрюша, но, мне кажется, в Белом доме дерутся те, кто не поделил власть. Разошлись бы все — и ничего бы не было. Это я так думаю, прости, — заметив, как напрягся Андрей, поспешила закончить.
— Ты прямо как Президент: давайте сегодня нарушим немножко Конституцию, разгоним и пересажаем неугодных, а уж завтра все станем честными, заживем по законам. Естественно, по тем, которые разрешу принять. Знаешь, — вдруг перешел с язвительно-поучительного тона на серьезный, — жизнь показывает, что любой путч, переворот длится три дня. Это и августовские события показали. Перевернул все за три дня — успел, нет — пойдет откат, люди начинают одумываться. Так что 24 сентября, через три дня после Указа, по их логике должна была быть уничтожена советская власть. А 25-го, заметь, 25-го Ростропович приезжает в Москву с национальным оркестром Америки давать грандиозный концерт на Красной площади! Случайность? У этих ребят ничего случайного не происходит. Это должен был быть концерт во славу Америки и в знак нашего окончательного падения. Но не вышло. Не уложился Ельцин и его приспешники в три дня. И Чайковского играли под стволами омоновских автоматов. А сейчас Россия просыпается. Против Указа восстала вся Сибирь. И Кремль уже ничего не сделает с этим. Если только… если только в ближайшие дни не расстреляют Белый дом и не зальют кровью тех, кто пытается его охранять.