— Ты куда-то уходишь? — спросила Лесли, возвращаясь в реальность и сознавая, что у нее горят щеки, а в глазах застыли слезы.
— Да, я еще не обедала, — сказала подруга.
Лесли отметила, что об обеде, получив письмо от Оливера, совсем забыла и что абсолютно не хочет есть.
— Ты что, ходила на почту? — Мириам кивнула на листок бумаги, конверт и открытку в руках Лесли.
— Да, — ответила та, сильнее краснея и смущаясь.
— Послушай-ка… — Мириам внимательнее вгляделась в ее лицо. — У тебя определенно что-то случилось.
Она взяла подругу за руку, ввела в комнату и закрыла дверь.
— Я не собираюсь лезть тебе в душу, но, если хочешь, можем побеседовать.
Лесли тяжело вздохнула и опустилась на стул.
— Ты опоздаешь на обед.
— Ну и бог с ним, подумаешь! — воскликнула Мириам. — Если честно, я не особенно голодна. — Она встрепенулась. — А знаешь что? Давай пообедаем где-нибудь в городе? Или ты уже поела?
Лесли молча покачала головой.
— Там сможем и поболтать, если у тебя возникнет желание…
Спустя полчаса они уже сидели в одном из тех кафе, которые Лесли открыла вместе с Анджелой в Кэмден-Тауне в самом начале учебного года. Есть ей по-прежнему не хотелось, но Мириам заставила ее заказать легкий салат, решив, что подруге необходимо пополнить запас сил. Письмо лежало в центре стола. Лесли без слов подала его Мириам, и та, прочтя последнюю строчку, тоже прослезилась.
— Если бы ты только знала, как сильно мне хочется все вернуть назад, — сказала Лесли, рассеянно перемешивая овощи в тарелке. — Без Оливера я вроде бы в состоянии нормально жить, по крайней мере днем, когда отвлекаюсь на учебу, общение с друзьями, разные дела. Но как только наступает ночь, я всей душой с ним. Такое ощущение, что мои чувства к нему не остывают, а лишь разгораются. Кошмар какой-то! Настоящая пытка!..
— Что ты собираешься делать? — спросила Мириам, проглотив кусочек тушеной курятины. — Ответишь ему?
Лесли потупила взор, закрыла и открыла глаза, затем медленно покачала головой.
— Нет.
— Но почему? — Мириам изумленно моргнула.
Лесли ответила не сразу. Сначала долго подбирала слова, чтобы точнее выразить то, что чувствует.
— Понимаешь, у меня очень порядочные, любящие друг друга родители. Мы с братьями, взрослея, все сильнее и сильнее свыкались с мыслью, что между мужчиной и женщиной не может быть обмана, подлости. Наверное, это моя беда и было бы лучше, если бы я смотрела на мир иначе. Но не могу, поэтому и не в состоянии понять, почему Оливер так обошелся со мной, за что… — Она помолчала. — Знаешь, я сильно изменилась за последнее время. Стала не настолько уверенной в себе, как раньше, лишилась душевного равновесия. А ведь совсем недавно даже других могла убедить в чем угодно — все в жизни было для меня просто и понятно.