Летти нахмурилась:
— Почему у вас ловится рыба, а у меня нет?
— Вы утопили своего червяка.
Это звучало, как обвинение в ужасном преступлении, хотя было непонятно, что же в этом такого, ведь все равно бедолаге предстояло быть съеденным рыбой.
— Ну и что?
— Насадите другого.
— Да и этот пока еще, по-моему, выглядит прилично.
— Вы же не рыба, — сказал он важно. — Червяк должен извиваться.
— Это похоже на пытку.
— Так оно и есть. Вы что, никогда раньше не ловили рыбу?
— Нет, — ответила она, оправдываясь. Он чуть улыбнулся ей.
— Почему же вы не сказали? Насаживайте нового червя.
Летти, сжав губы от отвращения, стянула дохлую наживку и осторожно насадила на крючок нового, отчаянно извивающегося червяка. Удерживая его пальцами, она с мукой в глазах взглянула на своего учителя.
— Ну, и что теперь?
— Опускайте его в воду.
— Сделано. — Она забросила наживку в реку.
— Давайте ему время от времени немного подышать, подергивайте леску.
Она выполнила эти указания и другие, которые он давал ей с небольшими перерывами. Но ничего не помогало. Через некоторое время она продвинулась по берегу ближе к Мартину. О'Коннору, похоже, везло так же, как и ей. Он тоже перешел по берегу и забросил крючок между ней и Мартином.
Тетушка Эм издала торжествующий возглас. Летти вытянула шею в ее направлении. Пожилая женщина поймала огромную гладкую серебристо-серую рыбину, у которой оказались усы.
— Это сом, — откликнулась тетушка на прозвучавший откуда-то сзади вопрос. Юбка тетушки Эм поднялась почти до колен, когда она согнулась на своем перевернутом ведре. Под юбкой у нее были мужские брюки, а на голове — старая потертая мужская шляпа. Костюм был чрезвычайно практичен и столь же удобен.
Летти надела свои самые старые юбку и блузку, самые потрепанные туфли и все же чувствовала себя по сравнению с другими разодетой. Даже на Салли Энн было выцветшее и залатанное платье, едва доходившее ей до щиколоток.
Оглядевшись, не смотрит ли кто, Летти закатала рукава выше локтей и пошире расстегнула воротник для большей прохлады. Она отбросила туфли, стянула чулки, скатала их в клубок и опустила в карман. Потом снова надела туфли.
Река бежала мимо, солнце отражалось на ее поверхности миллиардами крошечных сверкающих зеркал. Иногда вода с тихим журчанием закручивалась в небольшие водовороты. По ней плыли куски коры, листья, лепестки упавших с деревьев цветов. Стрекоза, красивое насекомое, переливавшееся голубым и зеленым цветом, с темными прозрачными крылышками, уселась на конец удочки Летти. Огромный белый журавль удилища, над которым медленно и чудесно трепетали легкие крылышки. В окружавших их деревьях сновали птицы. Было тихо, спокойно и мирно. Нужно было только сидеть и смотреть на торчавший из воды поплавок.