Ей совершенно не хотелось увидеть свою фамилию обведенной черной рамкой на экране телевизора: эта дурацкая манера обозначать таким образом игроков, выбывших из чемпионата после поражения в очередном туре, приводила Мелиссу в ярость. Казалось, что телевидение навсегда хоронит проигравших. К счастью, ей удалось благополучно достичь третьего тура, что прибавило Кэти уверенности в победе ее подопечной. Мелисса тоже заметно повеселела.
Занятая мыслями о турнире, она и не заметила, как очутилась возле отеля. Взяв у портье ключи, она обернулась, чтобы на прощание чмокнуть Хэла в щеку, однако в последнее мгновение передумала и спросила:
— Ты не хочешь зайти ко мне?
Ей вдруг стало пронзительно одиноко, надоело бесконечно утешаться воспоминаниями о прошлом и ждать весточки от Ника. Мужчина, смотревший сейчас на нее влюбленными глазами, ожидал от нее решительно поступка и вполне заслужил благодарность: ведь он, в отличие от Ника, хотел быть этой ночью с ней, он понимал ее заботы и устремления, уважал ее честолюбивые планы.
У Хэла перехватило дыхание и стало сухо во рту, когда он услышал от нее недвусмысленное предложение. Сил хватило лишь на то, чтобы кивнуть и мысленно поблагодарить Господа за пачку презервативов в кармане.
Но, очутившись наедине с ним в номере, Мелисса ощутила скованность и робость, словно бы вновь стала девственницей. Потупившись, она принялась озабоченно рыться в своей сумочке.
— Если ты передумала, то скажи сразу, — нарушил томительную тишину Хэл. — Я пойду и покончу с собой.
— Не надо, Хэл! — рассмеялась она. — Я не передумала, просто пока у меня был только один мужчина в жизни — Ник…
— Я так и подумал, — обнимая ее, сказал Хэл. Он едва сдерживался, сгорая от желания сорвать с нее одежду. Одно лишь имя ее прежнего любовника сводило его с ума, он готов был обладать Мелиссой до тех пор, пока она не забудет Ника. Это перевозбуждение и погубило все дело: он «сгорел» чересчур быстро.
— Дорогая, прости, — прохрипел Хэл, готовый провалиться от стыда сквозь пол комнаты. — Я веду себя, как школьник на первом свидании. Ты совершенно вскружила мне голову.
— Не нужно извиняться, все было чудесно, — из вежливости солгала Мелисса.
Хэл поцеловал ее в грудь и, вздохнув, зарылся лицом в треугольник шелковистых волос.
— Не нужно, Хэл! — отпрянула она, совершенно не желая следовать его примеру и втягиваться в новую игру. — Я устала… А утром нам обоим предстоит играть! Давай лучше спать.
— Хорошо! — уныло согласился он. — Но в следующий раз я докажу тебе, что способен на большее!