— И стоит ли из-за такой мелочи так нехорошо выражаться, голубушка, — откашлявшись и поправив съехавшие с носа очки, возмутился доктор. — Помнится, в прошлом месяце вы три килограмма бинтов со склада утянули, объяснив мне, что у вас были небольшие трудности по женской части, а специально предназначенные для этих целей предметы гигиены вам не позволило приобрести ваше скромное жалование. Заметьте, дорогая, я не стал вас упрекать, хотя таким количеством бинтов можно было забинтовать кровоточащие раны целого взвода искалеченных пулями солдат. А вы, вы, набросились на меня из-за какой-то жалкой чекушки! Да там, если грамотно разбавить, только пол-литра и получится. К тому же, у меня сегодня семейное торжество — я только по праздникам употребляю. Ясно вам? — закончив свою победоносную речь, которая определенно должна была поставить зарвавшуюся нахалку на место, Рафаэль Абрамович с достоинством затолкал банку обратно в карман и окинул сестру презрительным взглядом. Медсестра, выражение лица которой во время пламенной речи доктора менялось как светофор, приобретая разные цвета от красного до зеленого, неожиданно стало ультра-фиолетового оттенка и, она, смачно плюнув на пол около ног Разумовского, схватила его за рукав и потащила по коридору в приемное отделение.
— Вот! — изо всех сил проорала она в ухо доктору, указывая на каталку, на которой без сознания лежала молодая девушка. — Со станции привезли только что!
— Не ори, голубушка, я не глухой, — по-деловому сообщил доктор, к этому времени он уже успел подключить свой слуховой аппарат, который использовал только в исключительных случаях, когда ему необходимо было осмотреть пациента.
— Она там со вчерашнего утра в отключке провалялась, — заметно тише продолжила сестра. — Из электрички вышла, раскачиваясь из стороны в сторону, в помещение билетной кассы вошла, на лавку села, вернее, легла — и все, больше в сознание не приходила. Кассирша решила, что она пьянчужка или наркоманка. Милицию не стала вызывать, думала, проспится девка и уйдет сама. Только потом уже сообразила, что что-то не так… Вы уж извините меня, Рафаэль Абрамович, но кроме вас и меня в больнице уже никого не осталось.
— А Тарасов где? — приложив ко лбу девушки руку, спросил главврач.
— Ушел, — однозначно пояснила Ирина.
— Давно? — уточнил Разумовский.
— Со вчерашнего дня, — уточнила Ирина.
— Понятно, значит, его можно ждать не раньше чем через неделю. Ну, Бог с ним. Давай, душенька, в отдельную палату ее немедленно, а я сейчас переоденусь и приду.
Сестра незамедлительно выполнила поручение, раздела девушку, переложила ее с каталки на кровать и, утерев рукавом халата пот со лба, присела на стул в ожидании врача. Разумовский не заставил себя долго ждать, вооружившись стетоскопом, вошел в палату, тщательно осмотрел пациентку, нахмурился и покачал головой.