— Вот и я это очень хотел бы знать. Скажите, Галина Владимировна, как к вам попала Лариса?
— Мать ее на четвертом месяце беременности не поделила что-то с мужем и прирезала его. Пьяная семейная разборка. Родилась Лариса на зоне, до трех лет там вместе с матерью и находилась, в доме ребенка при колонии. Потом девочку перевели в один из московских интернатов, но пробыла она там недолго. Детский дом расформировали, и девочка попала к нам, где и воспитывалась до окончания школы. Потом ей квартиру выделили, и она отправилась в самостоятельную жизнь. К сожалению, такую недолгую.
— А что стало с ее матерью? Она умерла?
— Нет, она жива и относительно здорова, — с горечью сказала Галина Владимировна. — Освободилась в 1991 году.
— Почему же она девочку не забрала? — удивился Сергей Петрович.
— Такое часто случается. Рожают на зоне для послабления режима, а потом бросают своих детей.
— Но вы же сказали, что мать Ларисы уже была беременна, когда в колонию попала? — уточнил Анин.
— Да, вы правы. Это довольно странная история. Знаете, она ведь, как освободилась, один раз приезжала и хотела Ларису забрать, но потом передумала. Видите ли, у нее, по-моему, что-то с психикой случилось, как только она ребенка увидела. Вела себя женщина, мягко говоря, неадекватно. Видимо, сначала материнский инстинкт ее сюда привел, но потом ей страшно стало, и она стала придумывать какие-то небылицы, чтобы у нее повод был от ребенка откреститься.
— Что вы имеете в виду?
— Простите, Серей Петрович, это так давно было. Очень многое из памяти стерлось. Помню только, что несла она какую-то чушь, девочку зачем-то ударила, укусила одну из воспитательниц — еле-еле ее успокоили.
— Больше она не приходила?
— Нет, хотя я пыталась еще несколько раз с ней связаться и уговорить ее, но все было бесполезно.
— Зачем? Ведь, по вашим словам, мать Ларисы была психически неполноценна и даже опасна.
— У ребенка должна быть мать, Сергей Петрович. Тем более, что я следила за ее жизнью, справки о ней наводила. Она на удивление быстро устроилась в жизни, повторно вышла замуж за работящего, в меру пьющего мужика, осела в Подмосковье, дом свой, хозяйство завела, родила еще троих детей… Не знаю, почему она Ларочку не забрала? Вероятно, девочка напоминала ей о ее прошлой жизни — другого объяснения я не нахожу.
— Лариса спрашивала вас о матери?
— Спрашивала. Они все спрашивают. Когда маленькие — ждут, что их заберут, а как подрастут, начинают сами искать, любыми способами. Дела свои воруют, в милицию обращаются — мешать тут бесполезно, поэтому я даю им эту возможность. Лариса не была исключением. Адрес она получила, но вот ездила к матери или нет — этого я сказать вам не могу. Минуточку, я сейчас попрошу, чтобы дело Ларочкино принесли и адрес ее матери вам дам, — Галина Владимировна вышла на минуту и опять уселась за стол. — Сейчас Катенька принесет.