Эрик вскочил и начал торопливо расстегивать рубашку, едва не вырывая пуговицы с мясом. И тут Кэтлин очнулась.
Только сейчас она вдруг поняла, какую опасную игру затеяла: «Господи! Что я делаю?»
Эрик скинул рубашку и возился с не вовремя заевшей застежкой ремня, бормоча нетерпеливые проклятия.
— Что… что ты делаешь? — дрожащим голосом спросила Кэти?
— А ты любишь заниматься любовью в одежде? Согласен, в этом что-то есть, но сегодня ночью очень жарко. Кроме того, я предпочитаю обнаженное тело.
— Нет! — как-то по-театральному громким шепотом закричала она и рванулась с кровати, прижимая белье к голой груди. — Нет! — повторила она, тряся головой.
Эрик оставил в покое ремень и недоуменно склонил голову набок:
— Что значит «нет»? Нет — мы останемся в одежде, или нет — в смысле «хватит»?
Она отвернулась, чтобы не видеть его лица.
— Нет в смысле «хватит», — сказала она стене.
— Почему?! Черт побери, почему?!
Почему? Ей стыдно было назвать истинную причину. Да он бы все равно ей не поверил. Кто, скажите на милость, в наши дни может оставаться девственницей в двадцать пять лет? Никто. Никто кроме Кэтлин Памелы Хэйли.
— Я… я не… — робко начала она. Потом собрала все свое мужество, упрямо выпятила подбородок и с вызовом произнесла, глядя ему прямо в глаза: — Я не хочу.
— Черта с два, не хочешь!
Ярость, звучавшая в его голосе, так испугала Кэтлин, что какое-то мгновение она не могла произнести ни слова. Его раздражение было чересчур сильным. Что он там о себе воображает? Ему никогда не приходилось сталкиваться с отказом! Но она — не какая-нибудь дешевка, и с ней этот номер не пройдет.
— Раз я сказала «не хочу», значит, не хочу, — пролепетала она.
Глаза его стали ледяными, у рта залегли жесткие складки.
— Так, — протянул он притворно спокойным голосом, — сожалею, что тебе пришлось столько потрудиться.
Стремительно, словно нападающая змея, рука его обвилась вокруг ее талии, другой рукой он сжал ее запястье. Кэти поняла его намерение и закричала:
— Не-ет!
— О, да. Не знаю, в какие игры играешь ты, но сейчас вступают в силу мои правила.
— Прекрати, Эрик. Если ты не остановишься, я никогда тебе этого не прощу, — твердо пообещала Кэтлин.
— Испугала! — Он с издевкой рассмеялся. — Продолжай, Кэтлин. Трогай меня, прижимайся ко мне. Я хочу, чтобы ты знала: твои старания не прошли зря.
Он стал быстрыми резкими движениями двигать ее рукой по своим брюкам. Он начал задыхаться, потом резко, с видимым отвращением оттолкнул ее прочь.
Кэтлин закрыла лицо руками, чтобы он не увидел, как из глаз ее брызнули злые слезы унижения.