— Оказывается, ты умеешь быть жестоким.
— А для чего же еще все эти приемы? Разве не для этого?
— Для чего?
— Для того, чтобы разодеться в пух и прах и выставить свои прелести перед всеми более или менее подходящими мужчинами. Флиртовать, хихикать, обмениваться сплетнями с другими девушками, посещающими эти вечеринки и пока еще незамужними.
Бэннер закрыла глаза и медленно досчитала до десяти, стараясь не сорваться.
— Мы снова за старое, да?
— За старое?
— Ты говоришь со мной как с ребенком.
— По сравнению со мной ты и есть ребенок. Она подбоченилась, не сообразив, что влажная ткань натянулась на груди. Откинула голову — тоже неосмотрительно, потому что волосы рассыпались, а шея сильно открылась. Но Бэннер ничего не замечала, поглощенная спором.
— О да, конечно. Бедный старый Джейк Лэнгстон! Ты на самом деле одряхлел. Стал совсем Древний. Бьюсь об заклад, мама хочет, чтобы ты явился на прием понаблюдать за всеми нами, такими молоденькими и неопытными, возможно, слишком ветреными. Джейк стиснул зубы.
— Я не еду. — Он сделал ударение на каждом слове, будто учился говорить. Нос его опасно приблизился к ее носу и почти коснулся слегка вздернутого кончика, когда Джейк подался вперед.
— Тогда я не еду тоже. — Бэннер развернулась и хлопнула дверью. Дверь не закрылась до конца, а в следующую секунду Джейк дернул ее, схватил девушку за руку и повернул к себе.
— Что это значит?
— Только то, что я сказала. Если ты не поедешь, я тоже не поеду. А ты извинишься за нас обоих.
Джейк отпустил ее и швырнул шляпу на вешалку, но она не попала на крючок и спланировала в лужицу, оставшуюся после купания Бэннер. От души выругавшись, он запустил руки в волосы и пробормотал что-то неодобрительное об испорченной девчонке, которая превратила его жизнь в сущий ад, и жизнь всех окружающих тоже.
— Ладно, Бэннер, но это последний раз, когда тебе удается настоять на своем. И запомни: держись от меня подальше. Слышишь? Если уж ты вынудила меня пойти на этот проклятый прием, я там повеселюсь как следует. Поняла?
— Ну конечно, Джейк. И я поступлю точно так же. Разве не ты говорил, что для того и существуют вечеринки?
Ему ужасно хотелось схватить ее и отшлепать как следует. Но тогда Джейку пришлось бы дотронуться до Бэннер. А этого он не мог себе позволить: девчонка ведь почти голая. Кожа у нее розовая, теплая и…
Проклятие! Он повернулся к двери.
— Я зайду за тобой…
— А ты разве не примешь ванну?
Джейк остановился как вкопанный и обернулся к Бэннер:
— Что?
— Ванну. Я согрею воду.
— Искупаюсь в ручье.
Она сморщила нос, ее веснушки подпрыгнули.