— Это не одно и то же. Не так хорошо, как теплая ванна. Не ожидая ответа, Бэннер начала готовить воду. Она дотронулась до чайников на плите, вода в них все еще кипела. Что-то тихо напевая, Бэннер вылила из ванны воду в ведро и выплеснула за дверь. Потом налила кипяток в ванну и, добавив холодной воды, попробовала пальцами.
— Ну вот, все готово. — Она взглянула на него. — Ты ведь примешь ванну, правда?
Джейк стоял как дурак, девчонка снова обвела его вокруг пальца. Но, захваченный созерцанием ее тела, не мог пошевелиться. Халат облеплял бедра Бэннер, когда она наклонялась над корытом, словно вычерчивая мягкие изгибы специально для его жадных глаз. Полы распахнулись, когда Бэннер выливала воду из ведра, и на мгновение Джейку открылась сметанно-белая грудь.
Девушка казалась такой нежной, хрупкой, уязвимой. Пряди черных волос выбились и прилипли к мокрым щекам, голые ступни были слишком маленькие для взрослой женщины, и Джейку хотелось рассмотреть их поближе. Когда Бэннер проходила мимо, он жаждал кинуться к ней, защитить от всех невзгод мира.
Джейк вдруг услышал свой голос:
— Думаю, мне придется принять ванну, если уж ты ее приготовила.
— Я принесу свежее полотенце, а ты возьми себе чистое белье.
Когда Бэннер вернулась на кухню, его еще не было. Она с волнением посмотрела в окно. И, увидев, что Джейк выходит с одеждой под мышкой, облегченно вздохнула. К тому времени когда он открыл дверь, Бэннер уже суетилась, готовя принадлежности для мытья, укладывая их на столике, чтобы было удобно достать.
— Я тебя покидаю, — тихо сказала она.
— Спасибо.
— Пожалуйста.
Бэннер закрыла дверь между кухней и гостиной. Пошла к себе в спальню, но дверь оставила открытой. Что-то глубоко засевшее внутри, желание, которого она никогда раньше не замечала, помешало ей закрыть дверь. Раздевшись, Бэннер посмотрела на кухонную дверь, мечтая, чтобы та вдруг открылась и Джейк увидел ее обнаженной.
Но он не появился. Бэннер уже слышала плеск воды. Значит, Джейк в ванне. Пришедшая в голову мысль обожгла ее, между бедрами стало горячо, грудь поднялась, соски затвердели.
Поколебавшись, девушка дотронулась до одного из них, и живо вспомнила, как Джейк прикасался к ним, обучая тому, чего она не знала. Ее плоть немедленно отозвалась, Бэннер задрожала, а между бедрами вспыхнул жидкий огонь.
Она отдернула руку, боясь, что ее немедленно поразит Господь за то, что она такая развращенная.
Но образ Джейка в ванне не шел из головы. Бэннер росла вместе с братом и кое-что знала о строении мужского тела, как и многие ее сверстницы. Но она никогда еще не видела взрослого мужчину нагим. Правда, от замужних подруг, от тех, кто осмеливался говорить на запретную тему, слышала что это имеет устрашающий вид. Но странное дело, оно всегда представлялось ей прекрасным. В Джейке ведь все остальное красиво. Так почему это не должно быть тоже красивым? Чего ей пугаться? Бэннер росла на ферме и видела, что происходит с возбужденными самцами.