В глубине сарая Марис разглядела что-то вроде помоста, опиравшегося на массивные бревна. Прямо под ним находилось деревянное колесо диаметром около десяти футов, укрепленное на короткой колоде толщиной с хорошую бочку. Ничего подобного Марис еще никогда не видела.
Она несколько раз моргнула, чтобы глаза привыкли к темноте, потом неуверенно позвала:
— Эй, есть здесь кто-нибудь?
Не получив ответа, Марис сделала несколько шагов вперед:
— Паркер?.. Эй!..
— Да здесь я, здесь!..
От неожиданности Марис подскочила на добрых полтора фута и, прижав ладонь к груди, быстро обернулась. Паркер сидел в кресле в углу позади нее. В темноте он был практически невидим — лишь слабые отблески света играли на хромированных ободьях и ручках инвалидного кресла.
Немного придя в себя, Марис сердито спросила:
— Почему ты не отзываешься? Разве ты меня не слышал?
— Интересно, как я мог тебя не слышать? Нет, Марис, из тебя никогда не получится порядочного следопыта. Я услышал тебя, еще когда ты рубилась с колючками на тропе.
— Тогда почему ты не ответил, когда я тебя звала? Он покачал головой:
— Как ты сюда попала?
— Пришла. А как ты сюда попал?
— Приехал.
— Разве твое кресло может пройти по тропе?
— Как видишь — может. — Паркер не двинулся с места, но Марис чувствовала, что, он разглядывает ее из своего угла. — Где ты взяла новую одежду?
Марис машинально опустила голову и посмотрела на свою джинсовую юбку, тонкую хлопчатобумажную рубашку в красную и синюю клетку и кожаные сандалии на ремешках. Эту одежду она обычно брала с собой, когда ездила в загородный дом в Беркшире — по ее мнению, ничего лучшего для барбекю под открытым небом и походов по антикварным лавочкам в природе не существовало. Минуло всего два дня с тех пор, как она уложила эти вещи в дорожную сумку, но сейчас ей казалось, что времени прошло гораздо больше.
— Это Майкл… — объяснила Марис. — Он позвонил в отель и договорился, чтобы мои вещи переслали сюда с почтовым катером. Майкл сам съездил за ними на причал и привез сюда.
— Старина Майкл совсем спятил.
— Что ты имеешь в виду?
— По-моему, старый болван просто влюбился в тебя.
— А по-моему, он просто очень милый, хорошо воспитанный человек.
— Мы об этом уже говорили.
Да, Марис хорошо помнила этот разговор, и ей совсем не хотелось к нему возвращаться, поскольку тогда он закончился… Нет, даже думать о том, чем он закончился, Марис не хотелось.
Последовала долгая пауза. Глаза Марис совершенно привыкли к темноте, но она по-прежнему не могла рассмотреть Паркера, лицо которого скрывали глубокие тени. Решившись первой нарушить молчание, она сказала: