Оба понимали, что происшедшее связало их некими мистическими узами. И поэтому, не в силах двинуться, чтобы хотя бы руки соединить, ощущали себя соединенными, сопряженными, сплавленными… и слабо улыбались друг другу особой улыбкой заговорщиков.
— Мне надо поспать, — сонно пробормотала Флора, не в силах поднять очугуневшие веки.
Теперь она вдруг ощутила аромат свежескошенного сена и ласковую прелесть золотого столба света от небольшого оконца в крыше. Все это прекрасный сон!
— Я отнесу тебя в твою комнату, — нежно сказал Адам, играя локоном на ее виске.
— Нет, я сама… я пойду… через минуту… или две…
— Только не сейчас, — с понимающей улыбкой весело закончил за нее Адам. Закаленный бессонными ночами любви, он мог только посмеиваться над тем, что Флору так подкосило. Сам он за минуту-две совершенно пришел в себя — и снова был «как новенький».
Молодой человек занялся поиском в сене заколок. Тем, что нашел, он кое-как скрепил волосы девушки в некое подобие первоначальной прически. Критически оглядывая результат своих усилий, Адам сказал:
— Придется мне вплоть до твоего отъезда из Монтаны постоянно таскать в кармане гребень. Как только я оказываюсь в пределах мили от тебя — тут же теряю голову, превращаюсь в глупого подростка и набрасываюсь на тебя. Ничего с собой поделать не могу.
— Это замечательно. За это я тебе благодарна, — все так же сонно промолвила Флора. Ее улыбка была полна истомы — и он почувствовал, что вот-вот снова распалится. Адам быстро взглянул на часы. Нет, хватит! Пора вспомнить об осторожности.
Молодой человек начал проворно одеваться, затем помог одеться Флоре, подхватил ее на руки и понес по лестнице вниз.
— Это уже становится традицией, — шутливо выговаривал он по дороге из конюшни в дом. — Я тебя одеваю, я же тебе чищу перышки, чтобы ты выглядела как приличная дама. Твое счастье, что у меня девочка и я знаю все премудрости женского туалета.
— У тебя и больших девочек хватает, — лениво поддела его Флора, но машинально и без злобы.
— Сейчас у меня только одна большая девочка, — мягко поправил он.
— Ах, временами ты бываешь такой душкой! — пробормотала она, еще крепче обвивая руками его шею.
— Ты тоже временами бываешь душкой, — страстным шепотом ей в ухо отозвался Адам.
— Послушай, зачем ты меня несешь? Я могу идти, наверное…
Тут до девушки словно впервые дошло, что он ее несет через двор на виду у всей челяди и работников.
— Адам! Нас все увидят! Будут судачить!
— Велика беда! — бесшабашно сказал Адам. — Но что за чудеса: леди Мне-На-Все-Плевать изволит робеть?