– Я видела у вас старинный циркуль, – сказала она. – Нельзя ли еще взглянуть на него? В порядке обмена, – улыбнулась она и, сунув в карман брюк руку, что-то достала и спрятала за спину. Какая-то детскость была в этом движении. – Покажу, если вы покажете циркуль.
– Хорошо, – сдержанно ответил я. – Сейчас принесу.
Не торопясь я начал спускаться пo трапу и вскоре вернулся с циркулем.
Она взяла у меня инструмент, провела пальцем по слоновой кости и удивленно потрогала острие.
– Из чего это?
– Это иглы дикобраза, – объяснил я.
Она разжала кулак. На ладони лежала крохотная пожелтевшая фигурка водоноса, вырезанная из слоновой кости, но без кувшина на плече. Он был отломан.
– Точно так же, как вы носите на счастье кисть руки, так и я повсюду ношу этот талисман, – произнесла она. – Видите, кувшин отломан. Фигурка водоноса попала в огонь, когда солдаты подожгли наш дом. С тех пор мы много лет находились в бегах.
Проворным движением она воткнула острие циркуля в пустое гнездо фигурки водоноса и принялась ее крутить. Затем посмотрела на меня и спросила:
– Много ли вы убили людей, капитан Пэйс? – Она резко обернулась ко мне. – Вы слишком долго общались с Берегом скелетов?
– Да, очень долго... Впрочем, завтра я вам кое-что покажу. Вы спросили – убивал ли я людей. Вы увидите трупы. Семьдесят пять трупов в одном стальном гробу и двадцать семь в другом.
– Это вы... вы в ответе за это?
– Целиком и полностью, – резко ответил я. – И я повторил бы то же самое при тех же обстоятельствах. Эти семьдесят пять человек должны были умереть, чтобы в живых остались миллионы. Это справедливо. Эти семьдесят пять шли на риск, так же как и я. Но победил я.
– Однако я слышала, что командование флотом сочло иначе.
– Да.
– Был ли у вас на суде защитник? – доискивалась она.
– Боже мой, да! – взорвался я. – Да, у меня был защитник, все как положено. Они... они покоятся вон там, – я показал на северо-восток, в сторону острова Двух кривых дюн.
Она ничего не упустила из того, что я сказал.
– И вы смирились с приговором?
– Какое это имеет значение? – выпалил я, потому что она разбередила, как мне казалось, давно зажившую рану. – Мертвецы – это уже история. Капитан-лейтенант Пэйс тоже уже история. А может быть, он тоже мертв?
Она не сводила с меня глаз.
– В Антарктике, – сказала она, – на маленьких, исхлестанных ветрами островках, таких, как Хэрд и Марион, обычная комнатная муха, приспособляясь к тамошним условиям, сбросила крылья, чтобы беспрестанные ветры не сдували ее в океан. Это энтомологический факт. А мне хочется думать, что и у вас когда-то были крылья.