Баккара писала:
«Маргарита! Оденьте малютку Сару сегодня в восемь часов и привезите ее в карете в улицу Пепиньер, в отель графа Артова; я жду».
Получив письмо от управляющего госпожи Маласси, маркиза немедленно поехала навестить больную.
Вдова лежала в постели и водила вокруг бессмысленными глазами. Она пристально взглянула на маркизу и, казалось, не узнала ее.
— Это я, друг мой, — сказала госпожа Ван-Гол трепетным голосом.
Вдова ничего не отвечала.
— Боже мой! что с нею? — обратилась маркиза к вошедшему Вантюру.
— Два часа тому назад госпожа Маласси приехала и была совершенно здорова; но когда я подал ей письмо, присланное по городской почте, она, прочитав лишь первые строки, вдруг вскрикнула и упала в обморок.
— Где это письмо?
— Придя в себя, госпожа Маласси бросила его в камин.
— Вы посылали за доктором?
— Да. Он сказал, что это прилив к мозгу, и пустил ей кровь. В пять часов обещал заехать.
Лицо вдовы было сине-багрового цвета и действительно выражало признаки удара.
Немного спустя явился доктор.
Маркиза начала осыпать его вопросами и узнала, что с госпожой Маласси случился апоплексический удар, вероятно, от сильного душевного потрясения, что, приди он пятью минутами позднее, она была бы уже покойницей.
— Я полагаю, что мы спасем ее, — сказал доктор, — хотя опасаюсь за ее рассудок. Ночь решит все, — прибавил он хладнокровно.
— Я останусь при ней эту ночь, — сказала маркиза прерывающимся голосом.
Она села за стол и поспешно написала:
«Друг мой! Я теперь у госпожи Маласси. Она опасно больна, так что я считаю нужным остаться всю ночь при ней. Заезжайте за мной завтра утром.
Пепа».
— Отошлите эту записку моему мужу, — обратилась она к Вантюру, — я останусь здесь.
— Дело идет великолепно, — пробормотал Вантюр, выходя, — все отлично играют свои роли: доктор неподражаем, вдова больна хоть куда, а я, кажется, добросовестно исполняю предписания господина Шерубена.
Мнимый доктор, тот самый, который лечил Фернана Роше у Тюркуазы, прописал лекарство и через десять минут уехал, дав советы маркизе, как обращаться с пациенткой.
Мадам Маласси в продолжение ночи неподражаемо играла свою роль.
Часов около десяти, когда маркиза осталась одна, она, наконец, услышала ровное и спокойное дыхание, доказавшее, что больная заснула.
Маркиза немного успокоилась и невольно начала думать о человеке, которого она любила втайне, из-за которого в продолжение одной ночи перенесла столько душевных страданий… И этот человек так близко от нее.
Она знала, что Шерубен живет в третьем этаже этого дома и что окна его выходят в сад. Она встала, чтобы посмотреть, есть ли свет в его окнах, т. е. дома ли он.