— Он дал мне пистолет, когда вернулся домой из госпиталя. Агенты ФБР обыскивали дом, и, чтобы они не нашли пистолет, который был у него спрятан, он отдал его мне.
— Понятно. — Да, ты дал маху, Фрэнк. Но, впрочем, если бы не оказалось пистолета, она убила бы его ножом или кочергой от камина — всем, чем угодно. Никто не сравнится в ярости с рыжеволосой женщиной, которой пренебрегли. Поверьте мне, я знаю.
— Ты уже делала какие-нибудь заявления? — спросил я.
— Заявления?.. Нет... Я только сказала... Я забыла...
— Не говори ничего ни им, ни полиции, когда она сюда явится.
— Полиции?..
— Да, они уже едут сюда.
— Разве я не могу пойти к себе домой?
— Боюсь, что нет.
— Меня посадят в тюрьму?
— Да. Я постараюсь, чтобы завтра тебя освободили под залог. — Если получится, добавил я про себя.
Она кивнула и впервые улыбнулась. Ей стоило это немалого труда, но все равно улыбка была искренняя.
— Ты хороший адвокат, — сказала Сюзанна.
— Да. — Я видел, что она бледна и едва стоит на ногах, поэтому посадил ее снова в кресло. Сюзанна посмотрела в ту сторону, где лежало тело, потом перевела взгляд на меня.
— Я убила его, — произнесла она.
— Да, я знаю. — Я встал на колени перед креслом и взял ее руки в свои. — Хочешь что-нибудь выпить?
— Нет, спасибо, — сказала она и добавила: — Я сделала это для тебя.
Я сделал вид, что не слышал ее слов.
Прибыли полицейские из окружного управления — офицеры в форме, следователи в штатском, судмедэксперты, санитары, фотографы и прочие типы, которые работают на месте преступления. Видно было, что их внимание привлекла скорее роскошь «Альгамбры», чем мертвое тело ее хозяина, но они, верные своему долгу, занялись последним.
Сюзанна наблюдала за их суетой с таким видом, словно все это не имело к ней ни малейшего отношения. Мы с ней молчали, я продолжал стоять на коленях у ее кресла и держать ее руки в своих.
Я заметил, что Манкузо разговаривает со здоровым как бык полицейским с багровым лицом, время от времени они бросали взгляды на меня и на Сюзанну. Спустя несколько минут здоровяк направился в нашу сторону — я поднялся на ноги. К нему присоединилась женщина-полицейский.
Приблизившись к нам, мужчина обратился ко мне:
— Вы ее муж?
— И ее адвокат. А вы кто такой?
Тон моего вопроса ему явно не понравился, но с такими людьми лучше начинать с грубости, потому что все равно кончится именно этим.
— Лейтенант Долан, отдел по расследованию убийств, — представился он. Затем повернулся к Сюзанне. — Вы Сюзанна Саттер?
Она кивнула.
— О'кей, миссис Саттер, сейчас я познакомлю вас с вашими правами в присутствии вашего мужа, который, как я понимаю, является и вашим адвокатом. — Долан достал из-за пазухи одну из таких же карточек-шпаргалок, какие я видел у Манкузо, и начал читать вслух. Боже мой, неужели за двадцать лет службы они не могут запомнить несколько строчек простого текста? Я не хвалюсь, но могу сказать, что способен цитировать наизусть целые главы из «Кентерберийских рассказов». А ведь прошло двадцать пять лет, и читали мы их на средневековом английском.