Лингвист отвернулся. Вид у него был немного огорошенный.
– Сможете вы изучать его через экран? – спросил Редер.
– Да, – уже более сдержанно ответил профессор. – Мне будет неприятно, но я смогу этим заниматься.
– Хорошо. Тогда я распоряжусь, чтобы вам смонтировали двухсторонний коммуникационный экран. Пульт управления будет, естественно, на вашем конце. – Редер одарил лингвиста легкой улыбкой. – Я даже предоставлю вам для работы вторую лабораторию.
Лицо Бартера прояснилось.
– Спасибо, – поблагодарил он коммандера. – Это окажет громадную помощь. – Профессор встал. – Извините меня, пожалуйста. Я должен посмотреть, удастся ли мне починить переводное устройство. Теперь оно мне как никогда понадобится.
Он протянул Редеру руку, и тот крепко ее пожал.
– Отличная работа, – сказал Питер.
Профессор слабо улыбнулся, кивнул, после чего вернулся в свою лабораторию. Как только дверь за ним закрылась, Питер кивком головы указал в сторону людовозки, и они с Труоном в темпе туда направились.
Пока они бок о бок топали по коридору, старпом негромко заметил:
– Этому парню периодический массаж самолюбия требуется.
– Если он раскусит повианский язык, а прямо сейчас у него для этого есть все шансы, он получит такой массаж, что растает от удовольствия. Предполагая, что ему удастся свыкнуться с тем, как они выглядят. – Редер грустно покачал головой. – И предполагая, что когда-то домой вернемся.
Сложив руки перед собой, Редер оглядел сидящих за столом офицеров.
– Вот мы опять в сборе, – начал он. – Надеюсь, все хорошо отдохнули и поели?
В ответ последовали кивки и улыбки.
– Сегодня утром у нас есть кое-какие хорошие новости и кое-какие плохие новости, – продолжил Питер. – Хорошие вы, надо полагать, уже слышали.
Обед в неформальной обстановке офицерской кают-компании он пропустил. Зато коммандер хорошо знал, что неизменной составной частью этой неформальной обстановки являлись сплетни, так что все офицеры, даже не побывав на месте событий, уже знали про повианина. В подобные времена роскошь одиночества теряла частицу своего шарма.
– Доктор Голдберг, у вас есть, что доложить в отношении нашего… гм… гостя?
– Кроме того факта, что его хитин не пробит и что он уже в сознании, боюсь, многого я вам не расскажу. Пока он был без сознания, я провел максимально полное сканирование его внутренних органов, и это очень важная информация. Уверен, что в конечном итоге я смогу представить вам что-то касательно этого конкретного чужака. Ведь это первый повианин, которого нам удалось поймать живым и относительно здоровым. На вид он равнодушен и не склонен к общению. На данный момент я предлагаю по-прежнему держать его в наручниках. Его жало я обернул кое-каким кислотоустойчивым материалом и надеюсь, что нашему приятелю не так скоро удастся от этого материала избавиться.