Его единственной дочери от единственного брака недавно исполнилось тринадцать, и она была… замечательной. Адам гордился ею и всегда радовался возможности провести с ней время. Они много путешествовали, занимались самыми разными вещами, которые ее мать непременно осудила бы, и много веселились.
Сара любила только Англию и чувствовала себя счастливой только здесь. Одной из причин их развода спустя три года после заключения брака было ее категорическое нежелание колесить по свету вместе с мужем. Сейчас она была замужем за членом парламента и представляла собой просто-таки идеальную жену политика, занимаясь публичной благотворительностью и ведя активную светскую жизнь.
Адам был искренне рад за нее. Между ними не было вражды, а развод состоялся по обоюдному желанию со щедрыми отступными со стороны Адама. Он и сейчас беспрекословно дает Саре деньги, стоит ей сказать, что это для дочери. Деньги, по мнению Адама, были залогом спокойствия и гармонии в такого рода отношениях. Он имел возможность беспрепятственно встречаться с дочерью, когда хотел, проводить с ней выходные и каникулы. То, что Кейт изъявила желание погостить у подруги, честно говоря, немного задело Адама. Неужели им с Селестой не надоела компания друг друга в школе? Или же пребывание в Дэвенпорт-Холле было слишком лакомой приманкой?
Въехав в ворота, Адам медленно покатил по дороге, по обе стороны которой высились вековые деревья, ветви которых переплелись, придав дороге вид тоннеля. У него родилось странное чувство, что он попал в тоннель безвременья. Кейт рассказывала ему, что поместью около четырехсот лет, и, судя по толщине стволов, деревьям примерно столько же.
Объехав массивный каменный фонтан, Адам затормозил у трехэтажного особняка, большая часть каменных стен которого была увита плющом.
Основательность и незыблемость — таковы были первые впечатления Адама. Он не был помешан на многовековых родословных и глубоких корнях, но не мог не признать, что в такой незыблемости и неизменности есть определенная притягательность. Может быть, именно ощущение стабильности и защищенности привлекло сюда Кейт? Или же это влияние Сары с ее стремлением «ввинтиться» в высшее общество и стать там своей?
В дверях Адама уже поджидал пожилой дворецкий, наверняка прослуживший в этом доме не один десяток лет. Когда Адам назвался, дворецкий пригласил его пройти вслед за ним и повел через огромный, устланный красным ковром холл, стены которого были увешаны портретами. Адам невольно подумал, что ни за что не хотел бы, чтобы на его плечах лежал груз подобного наследия, раз и навсегда определив образ его жизни.