– А ты?! Это – что?!? – Корабельщиков от избытка чувств врезал кулаком по обшивке дверцы. – Это не мешок, это – поезд с деньгами!!!
– Диалектика в действии, дружище… Да, ты прав. Но я работаю, это мой инструмент. Мои инструменты всегда самые лучшие.
– А они?! Они, может быть, тоже работают?!
– На «Феррари»? – Майзель усмехнулся. – На «Феррари» нельзя работать, Дюхон. И тот, кто это утверждает с умным видом, – подонок. Он парит тебе мозги. Я езжу на машине, потому что воздухом дороже и дольше на эти расстояния. Мое время – это жизнь. Чья-то жизнь. Поэтому я пропускаю маленьких людей, которые торопятся по своим важным, – на самом деле важным, – маленьким делам. В аптеку. В магазин. На работу. В гости к друзьям. Прокатить с ветерком любимую девушку. Я могу подождать, потому что это их мир, их жизнь… А эти, на «Порше» и «Феррари»… Ты видел когда-нибудь человека, который разбогател на работе, Дюхон? И я не видел. Я просто пытаюсь напомнить этим скотам, кому они обязаны своими игрушками в полмиллиона долларов.
– Не смеши меня. Человеку свойственно желание разбогатеть. Это нормально…
– Да. Нормально. Когда, кроме стремления разбогатеть, есть еще страх Божий. Только тогда человек знает, как все это свести воедино, чтобы получилось что-нибудь путное. А когда нет… Тогда они покупают себе всякое дерьмо и начинают просовывать его людям под нос, – смотрите, какой я зупэрмэнш [17] , как я вас всех обставил… Ну, это вряд ли. Не боишься Бога – будешь бояться кого-нибудь, кто поближе. Меня, к примеру.
– И боятся?
– Боятся и ненавидят. И я от этого кайфую, дружище. Им полезно иногда увидеть в зеркало заднего вида – Дракона. Чтобы помнили…
– Они платят налоги.
– Они не платят налогов. Налоги платят владельцы «фордов» и «тойот». А эти только притворяются, что платят. Притворяются, что хотят поделиться своим богатством. Притворяются благотворителями и меценатами, перекупая друг у друга картинки маслом за сотни тысяч, за миллионы, прикрываясь наукообразными бреднями об искусстве. Строят дворцы, привинчивая к каждому стулу табличку со своими именами и титулами. Называют собой, любимыми, премии. Хотят, чтобы их любили за это. Только вот это вряд ли. От меня – не дождетесь.
– Они строят не только дворцы.
– Потому что кладут в штаны от страха. Не оттого, что хотят. А потому, что им до тошноты страшно.
– А ты? Ты не строишь дворцов?
– Я строю больницы, Андрей. И университеты. И не сижу в президиумах, и не хожу на тусняки, и не купаюсь в лучах якобы заслуженной славы, и не раздаю визиток с золотым обрезом и всякой чушью вроде «маркиз де Крыжополь, барон фон Кузькин»…