— Да что вы меня стращаете? — возмутилась Аня.
— Ответьте.
— Да, да, да! Я хочу знать правду, хочу познакомится со своей настоящей матерью…
— И вы не подумали о том, что ваша настоящая мать может оказаться, например, преступницей? Или не совсем здоровым человеком, проще, инвалидом?
— С чего бы это?
— Вдруг Элеонора Георгиевна отказалась от дочери неспроста? Быть может, она решилась отдать ее на воспитание только после того, как узнала о ней что-то нелицеприятное…
— Что можно узнать нелицеприятное о новорожденном?
— Наверное, я не правильно выразился. Я хотел сказать, что Элеонора Георгиевна отказалась от своего ребенка, узнав, что он, например неизлечимо болен, многие роженицы оставляют детей-инвалидов в роддомах…
— Вы знаете что-то конкретное? — осенило Аню. — Знаете, но боитесь мне сказать? Только я не поняла преступница она или инвалид? А, может, малолетняя наркоманка? Или маньячка?
— Не говорите глупостей!
— А вы перестаньте ходить вокруг да около! — вспылила она.
— Я должен быть уверен…
— Говорите! — почти приказала Аня.
И он подчинился.
— Кажется, я нашел незаконнорожденную дочь Элеоноры Григорьевны.
— Она в тюрьме?
— Нет, с чего вы взяли?
— Просто вы так долго меня готовили…
— Она не в тюрьме… Она не преступница и не наркоманка… Она инвалид.
— И где она живет?
— В подмосковном доме инвалидов.
— Что с ней?
— Я не имею представления, — честно признался Петр. — По телефону мне не стали объяснять… Но если мы поедем туда прямо сейчас, то узнаем через каких-то полтора-два часа…
— У нее ДЦП? — напряженно вглядываясь в лицо адвоката, спросила Аня, словно наделась прочитать ответ в его голубых глазах.
— Я сомневаюсь, что женщина, больная церебральным параличом, смогла бы родить…
— У нее нет рук? Ног? Глаз?
— Аня, если вы сейчас же не соберетесь, то мы никуда не поедем — на ночь глядя нас не примут, — с едва сдерживаемым раздражением проговорил Петр.
— Я готова, — бросила она, срывая с вешалки пуховик. — Поехали.
Пусть до первого этажа она преодолела за считанные секунды. Она неслась по ступенькам так, что длинноногий Петр насилу за ней поспевал. И к машине Аня подскочила первая, когда адвокат еще только выходил из подъезда, она уже нетерпеливо припрыгивала около передней дверки авто.
— Аня, когда я торопил вас, я не имел в виду, что вы должны нестись, как на пожар, — осадил девушку Петр. — Спокойнее, пара минут нас не спасет…
Аня оставила его замечание без комментариев, она молча села в машину, расположившись на сидении, уткнулась взглядом в окно, давая понять, что к разговорам не расположена.