Всю дорогу до «Каса де брухос» я благоразумно молчала, хотя это стоило мне больших усилий. Я гадала, почему Уго следил за Луисом, зачем мы едем в дом гаитянского дипломата Васи и почему Луис сидит на своем месте, как пай-мальчик, не делая ни малейшей попытки обезоружить противника или вообще что-то предпринять. Я даже начала разочаровываться в колумбийце. На его месте любой мало-мальски приличный герой американского боевика давным-давно совершил бы что-либо героическое, чтобы спасти наши жизни. А этот сидит себе, как кукла Барби в игрушечном кресле, и в ус не дует. В конце пути я окончательно впала в пессимизм и решила, что Уго с Луисом сообщники и все их действия направлены исключительно против меня.
Охранник пропустил нашу машину к дому Басилио без малейших вопросов. Уго велел припарковаться в глубине сада. Он вышел первым, а затем велел нам вылезти из машины. Держа нас под прицелом, он приказал идти по дорожке вокруг дома. То, что Уго держался от нас на расстоянии примерно пяти шагов, вселяло надежду, что Луис все-таки не был в сговоре с ним. Со мной Уго не стал бы предпринимать таких мер предосторожности. Видимо, он знал, что имеет дело с профессионалом.
Наконец мы дошли до каменной лестницы, ведущей вниз.
— Откройте дверь и войдите в подвал, — велел он. — Встаньте лицом к стене.
Мы услышали, как захлопнулась железная дверь. Затем послышался скрип задвигаемого засова и удаляющиеся прочь шаги.
— Черт! Как здесь темно, холодно и сыро, — сказала я.
— Ничего, через несколько минут глаза привыкнут к темноте, — подбодрил меня Луис.
— К холоду и сырости я тоже привыкну через несколько минут? — язвительно спросила я. — Ай да суперсыщик! Убийцу на хвосте притащил.
Настроение у меня было хуже некуда. Все шло так хорошо. Я выяснила, что ни Муньос, ни Иррибаррен не были причастны к убийствам — и на тебе! — вместо того, чтобы продолжать расследование, я оказалась запертой в совершенно не приспособленном для жизни подвале вместе с незадачливым колумбийским полицейским.
Бледные лучи света проникали в подвал через крошечное вентиляционное окошко размером примерно двадцать на двадцать сантиметров. Я заглянула в него, но, кроме земли и травы, и без того плохо различимых в наступивших сумерках, ничего не было видно.
Луис подошел к двери и несколько раз толкнул ее плечом, но дверь даже не шелохнулась.
— Лучше пророй подземный ход, — посоветовала я. — Дверь-то из железа. Ее взрывать надо.
— Как ты думаешь, почему Уго привез нас сюда? — спросил Луис. — Басилио Гандасеги не связан с Медельинским картелем. Уго работает на Муньоса. Но если бы он хотел отвезти нас к Муньосу, он не стал бы прятать нас в «Каса де брухос».