— Басилио, — пояснила подруга. — Бачо — это Вася по-испански. Значит, договорились? Я заеду за тобой?
— Заезжай! — сказала я.
Мы снова поехали на машине Аделы. До Змиевки нужно было добираться около часа, и страдать столько времени в очках мне не хотелось.
— Змиевка, Змиевка, — припоминала я. — Что-то уж очень знакомое. По какому это направлению?
— По Белорусскому, — сказала Адела.
— Все. Теперь вспомнила, — обрадовалась я. — У моей подруги когда-то была дача в Пестяках, и в детстве я часто отдыхала там. По-моему, это километрах в пятнадцати от Змиевки.
— Точно, — подтвердила подруга. — Кстати, мой Бобчик в Пестяках целый дворец отстроил — с бассейном, сауной, камерами внешнего наблюдения, автоматически открывающимися воротами и прочими прибамбасами. Как-нибудь съездим туда.
— Живут же люди, — вздохнула я. — А я все ремонт никак не закончу.
Судя по первому впечатлению, дом гайанского дипломата Васи ничуть не уступал дворцу малахольного Бобчика. Мы прибыли туда под вечер и обнаружили в саду и в гостиной облаченных в вечерние туалеты гостей. К счастью, Адела меня заранее предупредила о парадной форме одежды, и я выбрала из своего гардероба обтягивающее черное платье и итальянские туфли на высоких каблуках.
— А вот этого ты знаешь! — прошептала мне на ухо Адела, указывая пальчиком куда-то в толпу. — Эусебио. Помнишь, он ухаживал за мной, когда ты только начинала заниматься испанским.
— Уругваец? — уточнила я.
— Да нет же! Уругваец — Амбросио, Бросик. А Чепо, Эусебио — эквадорец.
— Извини, — сказала я. — Вечно их путаю.
— Знаешь, чем он теперь занимается? — с таинственным видом произнесла подруга.
Я вопросительно взглянула на нее.
— Араньяс милагросас! — понизив голос, сообщила Адела.
— Чудодейственные пауки? — удивилась я. — А что это такое?
— Чепо лечит импотенцию с помощью пауков-птицеедов, — с гордостью объяснила девушка. — Такие бабки заколачивает — не поверишь. А пока был экономистом, я ему текилу покупала.
— Первый раз про такое слышу, — заинтересовалась я. — А как он это делает?
— Очень просто. Раздевает мужика, кладет его на кровать и пускает пауков гулять по его телу.
— Но ведь эти пауки очень ядовитые! — удивилась я. — А если укусят?
— В этом-то все и дело! — сказала Адела. — У мужиков ведь импотенция в основном от психики. То у них какие-то там травмы из-за женщин, то мотивации не хватает. А теперь представь, что по тебе парочка ядовитых пауков прогуливается, вот-вот укусят, и ты прямехонько в ящик сыграешь. Есть только два варианта — или член у тебя поднимется, или копыта откинешь. Мотивации хоть отбавляй. Ты же сама мне рассказывала, как в экстремальных ситуациях мобилизуются резервы человеческой психики. От импотенции и следа не остается. Впрочем, Чепо иначе все объясняет. Он считает, что когда паук по телу бродит, то у мужика от страха в этих местах энергия активизируется, и от этой активизации импотенция проходит. Впрочем, я в это не верю.