С балкона четвертого этажа они разбили в окне стекло и классическим способом, по связанным простыням, спустились. Лоцман первым спрыгнул с подоконника в комнату и, хрустя подошвами по осколкам, подошел к зеркалу.
Кабинет Анны в Зазеркалье был полон солнечного света. Едва глянув, что там творится, Лоцман открыл границу и рванулся, позабыв о собственном заклятии, думая проскочить в иномирье. Ударился в обжигающее лютым холодом стекло, отшатнулся, молясь своим Богиням, чтобы ЭТОГО не было, чтобы мерещилось, чудилось, чтобы не актер, а Лоцман сошел с ума, — потому что у Стэнли ТАКОЙ роли не было.
В Зазеркалье Эстелла с посиневшим лицом билась в рабочем кресле Анны. Ее обнаженные руки были в кровавых царапинах, запястья схвачены наручниками. На столе, упершись ногой в подлокотник кресла, сидел Стэнли и с озверелым лицом душил актрису свернутым в жгут полотенцем.
— Стэнли! — рявкнул Лоцман, грохнул ногой по зеркалу. Граница мира отбросила его назад.
Землянин взвился со стола; откуда-то — видно, из угла комнаты — к зеркалу бросилась Кис.
— Черт бы тебя побрал! Наконец-то! — заорали актеры в один голос.
Эстелла тоже вскочила, опрокинула кресло и едва не вырвалась у Стэнли из рук. Он дернул жгут — с такой силой, что, казалось, должен был сломать ей шею, — сгреб брыкающуюся актрису под мышки, подтащил к зеркалу и швырнул:
— Забирай ее к чертовой матери! — Он отступил, перевел дух, лицо из зверского сделалось измученным и несчастным. — Бог мой…
— Ты не представляешь, что это было! — Кис вцепилась в раму. — Поймать нетрудно, но удержать… — Она всхлипнула.
— Я с ней чуть не свихнулся. — Стэнли потирал руки, словно от жгута, которым он душил актрису, на пальцах осталась слизь. — Сущий дьявол. Даже убить ее невозможно! Задушишь — а она тут же снова…
Удерживая Эстеллу одной рукой, Лоцман освободил ее шею от полотенца. Эстелла хрипло дышала и пыталась его оттолкнуть — разом ослабевшая, потерявшая способность бороться. Он усадил ее на постель.
— Лоцман, это черт знает что! — В зеркале показался Итель со взъерошенной бородой. Он был порядком напуган, но пытался скрыть страх за шумным возмущением. — Ваши бандиты захватили женщину, истязали ее тут целый час!
— Вы не пробовали ее освободить? — К зеркалу подошел Шестнадцатый.
Итель сердито ощерился.
— Я не имею дела с бандитами. Но я требую — слышите, Лоцман? — я требую, чтобы они убрались из этого дома. Немедля.
— Стэнли, будь другом, протолкни его сюда, — попросил летчик.
Итель отпрыгнул; прыжок сделал бы честь кенгуру.
— Никакого насилия! Лоцман, вы им не позволите.