Конечно, духан, шедший от кандидата в покойники, по телевизору не передавался, за что я, естественно, претензий предъявлять не собирался. Но о том, что таковой имеет место, можно было судить по поведению Бето, находившегося вместе с бомжем в одном помещении. Бедный парень то и дело морщился, отворачивался, делал глубокие вдохи и еще более глубокие выдохи. По собственному опыту я знал, что после трех-пяти минут нахождения с бомжем в одном помещении у нормального человека появляется нервный зуд на коже, охватывает горячее желание вымыться с ног до головы, обработать себя чем-нибудь дезинфицирующим и даже сделать какую-нибудь профилактическую прививку.
На вид этому начавшему лысеть и седеть мужику, можно было прикинуть далеко за полста. Морщин у него было на все 60 с гаком. Нос приплюснутый, малиновый, весь в каких-то пупырышках или, наоборот, дырочках. Пасть огромная, щербатая, уцелевшие зубы даже не желтые, а коричневые и черные. А вообще его рожа была чисто обезьянья, очень похожая на те, которые бывают у некоторых умных орангутангов. Возрастных таких, долго поживших, но так и недоразвившихся до homo sapiens. Человеки такими становятся только на пороге глубокой старости и подступающего маразма, годам к 90, если доживают, конечно.
— Ну что, хмырь, знакомиться будем? — спросил Бето.
— Будем, — ответил бомж, протягивая свою темно-бурую, в три слоя заросшую грязью лапу.
— Спасибо, — вежливо отстранился Бето, — ручкаться мне с тобой без надобности. Лучше скажи просто, как тебя зовут? Меня, например, зовут Костя, а тебя?
— По паспорту? — спросил орангутанг, удивительно по-обезьяньи почесав лоб.
Это и обнадеживало, и настораживало. Если этот мужичок еще помнил насчет того, что существуют паспорта, то не был полным дебилом. С другой стороны, он вполне мог и вовсе иметь здравый ум и трезвую память, что тоже не позволяло его считать пригодным кадром.
— А у тебя и паспорт есть? — недоверчиво поинтересовался Бето.
— Был, — кивнул тот, — только я его потерял… А закурить не будет, начальник?
— На. — Бето выдернул из пачки сигарету и подал бомжу.
— Спасибо. Огоньку тоже, если можно. Бето подпалил сигарету, бомж глубоко затянулся, едва не искурив «мальборину» в одну затяжку до фильтра.
— Ну, паспорт ты потерял, — вернулся к теме разговора Бето, — а как звали-то, не забыл?
— Тимофеев Иван Петрович, — гордо ответил бомж.
— Год рождения?
— Тысяча девятьсот сорок восьмой. 6 июля родился.
— А где?
— В Саратове.
— В самом городе или в области?
— В самом городе.
— Долго там жил?
— Долго.
— Улицу, номер дома помнишь?