— Будь я проклят!
— Что? — спросила Алисия. — В чем дело?
— Видите небольшую отметину на углу на лепнине прямо над табличкой? Черный кружок с точкой внутри?
— Маркером нарисованный?
— Правильно. Я знаю, кто это сделал. Один парень, которого зовут Ириска... Молочная Ириска.
Хорошо. Не просто хорошо. Замечательно.
— Ну и что?..
— Значит, в здании побывал хакер.
— Не понимаю.
— Потом объясню. Но это означает, что у нас, возможно, есть способ выяснить, кто стоит за Томасом.
Кемаль со стоном опустил телефонную трубку. Аллах решительно оставил его.
Сначала ему стало известно о глупой вечерней выходке Бейкера и Томаса Клейтона. Сестра наверняка выдвинет против брата уголовное обвинение, отсрочив исход операции на месяцы, годы, может быть, навсегда.
В гневе он даже сказал явившемуся с распухшим носом Бейкеру, что напрасно Насер не послушал совета Кемаля и не уволил его на прошлой неделе. Бейкер принял замечание неблагосклонно, но дела очень плохи. Этот человек ставит все под угрозу.
Потом из дома позвонил брат Джамаль, и гнев Кемаля испарился, как вода, пролившаяся на летние пески пустыни Руб-эль-Хали, от смертельного страха за своего старшего сына.
— Гали арестован, — сказал Джамаль.
Сердце у Кемаля упало. Гали? Восемнадцатилетний сын, гордость всей его жизни... арестован? Нет, такого быть не может.
— За что? Что случилось?
— Его обвиняют в краже фотоаппарата у жены приезжего американского бизнесмена.
— Невозможно! Смешно!
— Так мне сообщили, — объяснил Джамаль. — Есть свидетели. При задержании у него нашли камеру.
— О нет, — простонал Кемаль, закрыв глаза, щурясь на свет. — О нет, неправда. Зачем ему идти на такое?
— Не знаю, брат. Если бы ты был дома...
Да! Дома! Надо немедленно ехать домой!
Но нельзя. Не сейчас.
— Приеду, как только смогу. Сейчас никак невозможно уехать.
— Разве есть более важное дело? — спросил Джамаль как бы с упреком. Никогда в жизни он так с Кемалем не разговаривал. Не стал бы говорить таким тоном, если бы знал, какого рода задачу Кемаль здесь решает.
Ему до боли хотелось уведомить младшего брата, зачем он в Америке, да смелости не хватило. Если откроется, что Кемаль хоть словом обмолвился, Джамаль вместе со всей семьей окажется в опасности.
— Где теперь Гали?
— Я всю ночь хлопотал, сумел добиться освобождения. Держу у себя дома, несу за него ответственность.
По подсчетам Кемаля, при восьмичасовой разнице во времени в Рияде сейчас шесть утра.
— Спасибо, Джамаль. Мне тебя никогда не удастся отблагодарить.
— Дело далеко не кончено, Кемаль. Сделаю все возможное, но Гали, наверно, предстанет перед судом.