Странно. И по-своему трогательно.
Он пытался представить себе, как Хэнли реагировал на то, что его сын частенько калечил соперников на футбольном поле. Содрогался ли он при виде увечий, нанесенных сыном, или хотел, чтобы их было больше?
После футбольных шли фотографии, вырезанные из ежегодников Стоуни-Брука, а потом даже статьи Джима из «Монро экспресс».
– Он любил доводить всякое дело до конца, верно?
– Да. Почитав его дневники, я чувствую, что теперь знаю его. Он, безусловно, не был человеком, который останавливается на полпути.
Раздался звонок в дверь.
Кто это еще, черт побери...
Джим подошел к окну и посмотрел вниз на подъездную дорожку к главному входу. Он узнал ржавую машину марки «Битл».
– О Боже! Это Беккер.
– Он вроде несколько припозднился.
Джим вспомнил, чем занимался сегодня Беккер, и решил, что лучше поговорить с ним.
– Может быть, он что-нибудь узнал насчет Джэззи Кордо.
Он поспешил вниз вместе со следовавшей за ним Кэрол. На третий звонок Джим открыл дверь. Перед ним стоял Беккер и усмехался.
– Ну, что слышно, Джерри?
Продолжая усмехаться, Беккер вошел в прихожую.
– Все еще думаешь, что Джэззи Кордо могла быть твоей матерью?
– Что ты выяснил?
– Кое-что.
Джим непроизвольно сжал кулаки и напрягся. Он хотел первым узнать, кто его мать, раньше всех других, в особенности раньше Беккера. А теперь Беккер тут выпендривается.
– Так что же?
–Она была проституткой.
Джим услышал, как за его спиной вскрикнула Кэрол. Гнев его нарастал, подогреваемый насмешливым тоном Беккера.
– Очень смешно.
– Нет, это правда. У меня надежные источники, прежде всего, сержант Келли из департамента нью-йоркской полиции, а потом его старый друг, который когда-то работал в полиции нравов. Она была самой лакомой штучкой в центре города в тридцатые годы и на протяжении войны. За исключением некоторого времени перед самой войной, когда она выпала из их поля зрения почти на год. Некоторые говорят, что в последние годы жизни, когда героин для нее стал, как для меня пепси, она рассказывала, что у нее где-то есть ребенок, но ни кто его никогда не видел. Время сходится. Думаешь, этим ребенком мог быть ты, Стивенс?
Гнев перерос в едва сдерживаемую ярость при виде того, как Беккер наслаждается всем этим. Джим заставил себя спросить спокойным тоном:
– Это все, что у тебя есть?
– Не-а. Есть ее фото, когда она занималась стриптизом. – Он вынул фото из конверта и протянул Джиму. – Что скажешь? Может она быть твоей мамой?
Джим смотрел на снимок стройной молодой женщины в поясе из блесток. Она была красива, но никак не могла быть его матерью, потому что была чернокожей, притом очень черной.